Рязанскую область оккупировал непарный шелкопряд. Фото и видео с диким, просто нереальным количеством гусениц облетели соцсети. «Новая» решила обстоятельно выяснить, в чем дело. За теорией мы отправились к настоящему эксперту (как бы нынче не было избито это слово), а за практикой – двинулись в лес.

Сначала об обстановке на местах. В нашем случае это окрестности Ласковского озера и сейчас там так: входишь в лес, и вся земля вокруг усыпана сухой, еще зеленой березовой листвой. И это в июне!

Масштаб бедствия поражает. Вокруг – и на соснах, и на лиственных деревьях – все покрыто гусеницами. Лес буквально кишит этими многоядными насекомыми. Они падают на тебя сверху, попадаются на глаза, куда бы ты ни бросил взор. Легкое потрескивание, будто тлеет трава, доносится даже из-под лесной подстилки.

А на деревьях… скоро не будет листвы. Та же, что на ветках еще осталась, уже теряет цвет.







С вопросами о том, что происходит с лесами сейчас и что будет дальше, мы обратились к кандидату географических наук Алексею Водорезову, заведующему кафедрой географии, экологии и природопользования РГУ им. С. Есенина.

– У каждого вида бывают свои бешеные вспышки численности. Сейчас, например, вместе с шелкопрядом по всей Рязанской области летает множество красивых белых бабочек – боярышниц. Их часто называют капустницами. Это тоже вредитель плодовых культур: ее гусеница съедает листву плодовых деревьев, – пояснил Алексей Владимирович. – Но непарный шелкопряд, конечно, куда опаснее.

Волосатых не едят

Почему он опасен? Основных причин две: шелкопряд ест практически всю листву (у нескольких сотен видов растений), но сам при этом завтраком или обедом становится редко. Его гусеница густо-густо покрыта волосками, а мало кто из птиц, видите ли, клюет таких волосатых. Не брезгуют кукушки да иволги, прочие летят мимо. Но…

– У шелкопряда, как и у любого другого вида насекомых, есть свои паразитирующие виды наездников. И в природе, как правило, происходит так: за бешеной вспышкой численности, которая длится один-два года, идет резкий спад. Просто потому, что с ростом числа насекомых размножаются их вредители – ведь увеличилась кормовая база. Но сейчас, пока эти вредители размножатся, съедят гусениц шелкопряда изнутри, те уже успеют повредить листву.

Обычному человеку этого не видно, но специалисты еще в прошлом году заметили резкое увеличение шелкопряда. Только тогда это были не бабочки и не гусеницы, а яйца. Кладки с ними студенты РГУ находили и счищали, например, в Лесопарке и ЦПКиО. Однако по всей области в лесах это сделать практически нереально.

Дообрабатывались

Но почему же шелкопряда так много теперь?

– Его изначально в природе должно быть много. Равно как и тех, кто питается этим видом. Но с последними что-то случилось – шелкопряда никто не ел, потому он так и распространился, – уверен Алексей Водорезов. – В любом случае подобные вспышки указывают на уязвимость экосистемы перед воздействием человека. Ведь в естественных условиях такого обычно не происходит. Бывают вспышки, но чтобы в таких количествах, как сейчас – в природе почти нет.



Что же мы такого натворили? Какому вредителю жить помешали? Пока это неведомо.

– Еще в школе рассказывают, что надо всех охранять, каждый вид имеет свое место в природе и если его не станет, то все сломается. Как ломается? Вот так – рубка лесов, распашка земель, давление на природу химикатами. Все упомянутые процессы привели к тому, что масса видов насекомых, других существ либо исчезли, либо их численность сократилась. Но и тогда возникают лазейки у других видов, которые работают уже на полное исчезновение конкурентов.

Тут не обойтись без вопроса, есть ли какая управа на шелкопряда сейчас? В ответ у ученого пример непосредственно из Рязанской области.

– В двадцатом веке многие леса активно обрабатывали ядохимикатами, дустом и так далее. Боролись с комарами, слепнями. Опрыскивали водоемы, посыпали леса с самолетов и в итоге решили проблему. А вместе с ней исчезло всё. Я как специалист перемещаюсь по области и не понимаю, почему на некоторых территориях всё цветет – масса видов растений – а нет бабочек, пчел, нет никого. Но ведь цветы для кого-то цветут! Они потратили столько энергии, преобразовывая часть листьев в цветок, делали нектар – и все это вместо того, чтобы вложиться в увеличение семян. А их никто не летит опылять и растения просто засыхают. Все потому что потравили. С тех самых ядохимикатных обработок в Мещере в 1920-х годах природа до конца не восстановилась. И сейчас огульно все обрабатывать химикатами нельзя. А нужно, чтобы ученые выяснили, откуда такая вспышка численности шелкопряда.

Но пока он вредит. И его влияние скажется, к сожалению, не только на лесах.

Была ваша еда, стала его

«Подмосковье, Шатурский район – там пожрал он уже все огороды и деревья. У нас шелкопряда еще мало», – «обнадежил» рязанцев в соцсетях один из пользователей.

По словам директора Центра защиты леса Рязанской области Галины Кононовой, которая пояснила ситуацию в эфире ГТРК «Ока», вспышка численности непарного шелкопряда длится дольше, чем других насекомых – она может продолжаться и 5-7 лет.

И пока в дикой природе он думает, идти ему на спад или нет, в своем саду – если появится – надо помочь ему исчезнуть. Делать это придется: лес, хоть и с трудом, восстановится сам, а вот наши плодовые деревья вряд ли.

P.S. Региональное министерство природопользования сообщило, что в этом году шелкопряда травить не будут: обычно эти работы проводятся в конце мая, а значит, время ушло. А вот осенью обследуют очаги и тогда… «направят заявку в Рослесхоз для обработки земель лесного фонда от насекомого-вредителя в 2024 году».

Подписывайтесь на телегу «Новой», чтобы наши новости сами находили вас