Не бесплатно

Среди многочисленных «запретных тем» ленинградской блокады есть одна, главная, которая не отпускает меня уже лет сорок: с момента, как я увидел военный «блокадный» фильм «Зимнее утро», снятый на «Ленфильме» в 1967 году по мотивам повести «Седьмая симфония» ленинградки Тамары Цинберг. Она пережила блокаду, ее муж умер в январе сорок второго, чудом в живых остался маленький сын.

Ленинград. Жительницы города, взятого в блокаду, у стены с объявлениями об обмене вещей на продукты. Фото: Василий Федосеев / ТАСС

А сюжет повести и фильма – девочка и мальчик остаются одни в умирающем от голода и холода городе. Они не родные друг другу, просто так вышло. Дом, где жила девочка, разрушен бомбой, отец убит на фронте, мать умерла от голода, а за мальчиком ее попросила присмотреть незнакомая женщина, которая войдет в подъезд дома, куда через секунду ударит снаряд.

Нет, детям не дали пропасть, им нашлась и крыша над головой, и отец мальчика отыскался, вернувшись с фронта. Все живы, там счастливый финал. Но один эпизод меня буквально потряс. Девочка стоит в очереди за хлебом, те самые 125 блокадных граммов, протягивает две детские карточки, ей отрезают эти кусочки и… называют цену. И она достает деньги.

Сначала я не поверил своим глазам. Но в то время вокруг жило еще много людей, которых я мог спросить: а что, в блокаду хлеб продавали? И люди ответили: да. Блокадный хлеб – это было не бесплатно.

Кадр из фильма «Зимнее утро»

Хлеб «по карточкам» стоил от одного до двух рублей за килограмм, килограмм сахара – 5 рублей, сливочного масла – 25 рублей, мяса – 12 рублей. Десяток яиц обходился в 6,5 рубля, а литр молока – в 2 рубля 20 копеек. Цена на водку, по данным Российского государственного архива экономики, только за первые два года войны выросла более чем в четыре раза. Если 1 октября 1941 года литр водки стоил 21 рубль 20 копеек, в 1943 году – уже 99 рублей 20 копеек.

И за обед в рабочей столовой надо было заплатить. В книге «Обуховский завод. Очерки истории. 1863-2008», изданной в Санкт-Петербурге в 2010 году, опубликовано меню обеда в столовой завода «Большевик» от 1 июня 1942 года. Тарелка супа (550 граммов), жареная печенка (вес не указан), стакан компота из сухофруктов и 200 граммов хлеба. Для служащих такой обед продавался за 1 рубль 45 копеек, рабочие платили 1 рубль 54 копейки.

Набор продуктов, который можно было купить «по карточкам», стоил порядка 70 рублей в месяц. Эти деньги надо было еще заработать.

Особый шрифт для продовольственных карточек

В соответствии с Постановлением № 66 СНК СССР решением Ленгорисполкома от 17 июля 1941 г. с 18 июля в Ленинграде, Колпино, Кронштадте, Пушкине и Петергофе была введена карточная система на выдачу хлеба, муки, крупы, макарон, сахара, кондитерских изделий, животного и растительного масла, мяса и мясопродуктов, рыбы и рыбопродуктов.

Поначалу карточки в Ленинграде были такие же, как и в других городах – с указанием норм продовольствия. Но с сентября 1941-го, когда началась блокада, ситуация поменялась – и требования наркомата выполнять не удавалось: нормы в ленинградских карточках указывать перестали. Они слишком часто менялись, а типография не успевала за этими изменениями.

Хлебная карточка. Архив

Карточки делились по категориям населения: для рабочих, служащих, иждивенцев и детей. Рабочие карточки в свою очередь также подразделялись на несколько категорий. В 1942 году появились специальные карточки – доноров, рабочих горячих цехов, командированных, работников транспорта.

В январе 1943 года начальник Управления НКВД по Ленинградской области комиссар госбезопасности Кубаткин докладывал члену Военного совета Ленинградского фронта Кузнецову о том, что «за последнее время вскрыто и ликвидировано ряд преступных групп, которые изготовляли фальшивые продовольственные карточки, а также талоны к карточкам и расхищали по ним в массовом количестве продукты питания…». Только двумя преступными группами, изготавливавшими поддельные карточки, было похищено около семи тонн продуктов.

Для предотвращения такого рода преступления Кубаткин предлагал «…впредь печатать продовольственные карточки особым шрифтом, наиболее сложным для подделки, ежемесячно меняя шрифт» В 1944 году в Ленинграде действовал 171 вид карточек и талонов.

Комплекты карточек на месяц были большого размера – в виде «простыни». Каждая карточка состояла из отрезных талонов и центральной части, где вписывали фамилию, инициалы владельца, а позднее и его домашний адрес.

Привязка к адресу была важна вот по какой причине: 26 ноября 1941 г. зав. оргинструкторским отделом городского комитета ВКП(б) Антюфеев проинформировал секретариат горкома ВКП(б) А.Жданова, А.Кузнецова, Я.Капустина и Н.Шумилова «о волне панических слухов, ожидании дальнейшего ухудшения продовольственного положения, и вследствие этого – об огромных очередях у продовольственных магазинов, которые появлялись в 3-4 часа ночи и насчитывали от 200 до 2000 человек». Вскоре последовало решение о прикреплении ленинградцев к определенным магазинам.

Кстати, за сами карточки – вот за их бланки – тоже надо было заплатить. Если в июле 1941-го в соответствии с приказом Народного комиссариата торговли каждая карточка стоила 10 копеек, то с 1 ноября того же года – уже 25 копеек. Таким образом, за ежемесячный комплект из трех карточек ленинградец должен был заплатить 75 копеек.

Блокадник. Апрель 1942 года. Фото из Государственного музея истории Санкт-Петербурга

«По мародерским ценам…»

Осенью 1941 года продукты питания можно было приобрести на ленинградских рынках по следующим ценам: 100 г хлеба за 30 р., 100 г масла за 70-80 р., 100 г сахара за 30 р., 1 кг хлеба за 200 р. Дамское пальто можно было обменять на пуд картофеля, карманные часы – на 1,5 кг хлеба, валенки с галошами – на 4 кг жмыха, сапоги – на 3 кг хлеба. (В. В.Глухов, Е. Е.Красноженова, С. В.Кулик «Продовольственная политика в блокадном Ленинграде (1941-44 гг.)

Рыночная стоимость килограмма хлеба быстро стала расти в конце 1941 года – начале 1942-го. 17-21 декабря 1941 г. она составляла 300-400 рублей, 22-30 декабря – 450-500 рублей. Примерно на том же уровне, что и хлеб, оценивались на рынке сахар и мясо. Дороже всего ценилось сливочное масло: в декабре 1941 г. за килограмм предлагали 800 рублей, в марте 1942 года – 1,5 тыс. рублей.

29 января 1942 года начальник Управления НКВД по Ленинградской области комиссар госбезопасности Кубаткин докладывал наркому НКВД Берия, наркому НКГБ Меркулову и Военному совету Ленинградского фронта: «Используя продовольственные затруднения, спекулянты продают продовольственные товары по мародерским ценам. Хлеб 1 кгр. – 300-400 рубл. Жмых (дуранда) 1 кгр. – до 300 рублей. Сахар 1 кгр. – 400 рубл. Чай 25 гр. – 50 рубл. Масло 100 гр. – 80 рубл. Молоко 1 литр – 30-40 рубл. Коробка спичек – 5-7 рубл. Мыло 1 кусок – 40 рубл. (Архив УФСБ ЛО. Ф.21/12. Оп.2. П.н.19. Д.12. Л.137-150. Документ был опубликован в книге исследователя истории блокады Н.А.Ломагина «Неизвестная блокада».)

10 июля 1942 г. комиссар госбезопасности Кубаткин докладывал члену Военного совета Ленинградского фронта Кузнецову об аресте нескольких «преступных групп, которые, используя поддельные и похищенные продовольственные талоны, расхищали хлеб и другие продукты…» В этом донесении приводятся цифры, которые дают представление об уровне цен черного рынка в Ленинграде в 1942 году… Талоны на 1 кгр. мяса расценивались в 170 р., на 1 кгр. масла – 700 руб., на 1 кгр. сахару – 400 руб., на 1 кгр крупы – 200 руб. (Документ из архива УФСБ ЛО. Ф.21/12. Оп.2. П.н.19. Д.12. Лл.300-303. Был опубликован в книге исследователя истории блокады Н.А.Ломагина «Неизвестная блокада».)

«У спекулянтов и расхитителей социалистической собственности в сентябре месяце 1942 г. изъято: Наличных денег – 601 243 руб. Облигаций госзайма – 335 232 руб. Золотой монеты – 1418 руб. Золота в изделиях – 1 кгр. 755 гр. Золотых часов – 62 шт. Продуктов питания – 6,5 тонны и большое количество промтоваров, в том числе 2367 метров мануфактуры». (Начальник управления НКВД ЛО комиссар госуд. безопасности 3-го ранга / Кубаткин / Архив УФСБ ЛО. Ф.21/12. Оп.2. П.н.19. Д.12. Л.321-325).

…Просто для понимания.

Средняя зарплата ленинградца в 1940 году составляла 470 рублей, за годы войны она возросла и в 1945 году составляла 510 рублей (правда, реальное содержание зарплаты упало на 60%). Но это именно «средние цифры». Оклад уборщицы составлял 125 рублей, дворника (после повышения зарплаты летом 1943 года) – 150 рублей. Есть свидетельства о «доходах в сумме 30-40 рублей».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Не всемогущий чародей, а хладнокровный фокусник»

Наши страницы в соцсетях