Рязань парадоксальна, если вести речь про бардовскую песню. Сама эта песенная культура, пережившая эпоху расцвета еще в XX веке, все глубже погружается в прошлое, а вот количество хороших местных бардов с годами в нашем городе только растет. В основном, правда, за счет переезда «внутренних эмигрантов». Несколько лет назад перебрался с Дальнего Востока в Рязань Владимир Цуканов. Год назад из Норильска – проездом через Москву – Дмитрий Матюшкин. Насколько Дмитрий хорош, рязанские поклонники бардовской песни уже смогли оценить по нескольким концертам и фестивалям, в которых герой сегодняшнего интервью успел принять участие.

– Интересно, с чего у тебя началась любовь к авторской песне. Я вот, например, в подростковом возрасте очень активно слушал Галича, Высоцкого, Окуджаву, Никитина и других наших бардов, пока не увлекся роком. А у тебя, выходит, барды так и остались первой и последней любовью?

– Началась, наверное, все-таки с полулегальных записей Высоцкого, но потом уже в памяти всплывали воспоминания из совсем раннего детства – как мама мне маленькому пела «Все перекаты и перекаты…» Городницкого и «Ах ты палуба, палуба…» Клячкина. И мне нравились эти песни, хотя я тогда и авторов не знал и знать не мог в силу возраста. Уже подростком, классе в седьмом примерно, попытался освоить гитару. Чтоб девчонкам нравиться, конечно же. Разные песни пелись во дворах, в компании друзей. Слушал тоже разное – советские ВИА, рок, зарубежные попсу и диско, эстрадные песни… И «тяжелый» рок нравился, даже «металлистом» был в какой-то период. Хаером тряс под «AC/DC», «Дип Перпл», «Акцепт»… Но все равно для меня были главными текст и подгитарный аккомпанемент. И важно, чтобы я сам мог сыграть и спеть. Это присутствовало только у бардов. И в девятом классе средней школы вступил в КСП (клуб самодеятельной песни) у себя в родном городе Дудинка. Кстати, вот еще одно название: иногда нас называли КПП (клуб политической песни). При таком подходе мы под патронажем комсомола могли организовывать концерты, посещать иногородние фестивали, финансирование даже было. До этого я в основном пытался бренчать (игрой это сложно было назвать) Высоцкого, Розенбаума, Вертинского, Галича. Благодаря клубу играть стал получше, узнал о Городницком, Суханове, Кукине, Киме, Никитиных, Ланцберге, Берковском – всех не перечислить.

– С кем из классиков довелось потом оказаться на одной сцене? Можешь поделиться воспоминаниями?

– Со многими. Очень повезло познакомиться с людьми, которые когда-то казались недосягаемыми. Под покровительством ВЛКСМ и регионального отделения министерства культуры имели возможность ездить на различные фестивали авторской песни. Ближайшим городом к нам был (и есть) Норильск. Здесь очень большой, с серьезным финансированием и возможностями (крупнейший горно-металлургический комбинат, однако) клуб авторской песни, который, кстати, 26 января 2023 года отметил свое 45-летие. Они ежегодно проводили и проводят в ноябре Норильский фестиваль с приглашением очень именитых гостей. А с переездом на ПМЖ в Норильск в 1993-м я и сам активно включился в оргмероприятия фестиваля. Не просто познакомился и стоял на одной сцене со многими классиками, но с некоторыми из них крепко подружился. К сожалению, кого-то уже нет с нами. Юрий Михайлович Панюшкин, Юрий Алексеевич Кукин, Борис Савельевич Вахнюк, Леня Сергеев, Виктор Луферов, Любонька Захарченко – светлая и долгая им память. Дай Бог здоровья Сергею Матвеенко, Александру Моисеевичу Городницкому, Алику Мирзаяну, Юре Лоресу, Володе Бережкову. Это я перечислил только тех, с кем поддерживал дружеские отношения до их последнего дня, и тех, с которыми встречаюсь, созваниваюсь, общаюсь и ныне. На воспоминания или просто беседу о них никакого интервью не хватит, да и не нужно это – много личного. Пусть живут в моей памяти.

Фото: Анастасия ЮДАЙЧЕВА

– Насколько я знаю, долгое время ты был известен в московских клубах соответствующей направленности только как исполнитель. Видел, как исполняешь Высоцкого на традиционном вечере его песен в рязанском пабе «Две будки в Ирландии» – это действительно здорово. А самому песни сочинять почему долгое время в голову не приходило? Откуда такая скромность? И почему все-таки удалось ее перебороть?

– Как раз нет – в Москве меня в клубах как исполнителя не особо-то и знали. Только друзья. Да я и сам трезво оцениваю свои исполнительские способности. Меня заметили, когда я начал петь именно свои песни.

Получилось случайно, хотя были, конечно, определенные причины. Написал первое стихотворение 9 сентября 2017 года, примерно за неделю до 48-летия. И пошло-поехало. Остановиться не мог, до пяти штук в день выдавал. Делился с друзьями, получал от них «обратную связь» – в основном, положительную. Так как я все-таки «каэспэшник», немудрено, что в скором времени некоторые из стихов зазвучали у меня в голове песнями. Это мне оказалось даже проще, чем петь чужие вещи. Никто не сможет упрекнуть, что гармонию переврал, аккорды неправильно подобрал… Моя песня! Как хочу, так и играю.

– Есть регалии, полученные на бардовских фестивалях?

– На Грушинском фестивале не отмечен, но я пока на нем со своими песнями и не заявлялся. А регалии есть, могу похвастаться и погордиться – лауреатство получил на многих фестивалях. Первое – на фестивале «Открытие», что на Плещеевом озере регулярно проходит (организатор – Виктор Галустян). Теперь с ним дружим. Потом умудрился отхватить Большого золотого ерша (главный приз) на фестивале юмористической песни «Ёрш» (организаторы – Александр Цилькер и упокоившийся в 2022 году Леонид Сергеев), диплом лауреата первой степени на «Золотой Осени» от «БардАкадемии», потом Дзержинск, Липецк, Дмитров, Коломна… Совсем недавно, в декабре, прошел в полуфинал крупного фестиваля «Покровский Собор».

– Какие-то из своих песен еще не успели разонравиться? Я это к тому, что в довесок к интервью с авторами у нас часто идет рубрика «Лучше хором», где печатаются тексты песен: вот что из собственных сочинений хотел бы увидеть в этой рубрике?

– А мне все мои песни нравятся. Но, например, «Абсент», «Баба Яга», «Про подружку» уже просят петь на бис, из залов записки приходят с заявками на эти песни.

– Рязань можно поздравить с тем, что в ней стало больше на одного неплохого барда. Скажи, какие до переезда были представления о городе и насколько они совпали с реальностью – и о Рязани вообще, и через призму развития авторской песни?

– До переезда бывал на нескольких рязанских фестивалях. Реальность превзошла ожидания, что не может не радовать. Есть где петь, читать стихи. Принимают хорошо.

– В твоем внутреннем рейтинге что особенно приятно удивило, а что, напротив, вызвало раздражение или взбесило?

– Удивлений особых не было, я в Рязани бывал и до переезда. А бесят, конечно, дороги, коммунальные службы. И, к сожалению, отношение самих людей к своей работе – это как раз первопричина. Очень хочется верить, что не все такие, а просто мне пока не повезло.

– В Рязани живешь уже больше года. Где и с кем поиграл, какие площадки успел освоить? Часто ли срываешься поиграть в Москву?

– Володя Цуканов, Леша Фошин, Женя Сапфиров – мои друзья. Поиграл, познакомился с Юрой Малистовым, Антоном Свиркиным, Эллой Хрусталевой, Геннадием Барыкиным. Пел на сценах «Старого парка», Дворца молодежи, Муниципального культурного центра, на других площадках, таких как «Червячок», «Акустика города», «Бочка», «Две будки в Ирландии», «Своя версия». На уличном фестивале «Подбелка» сцену предоставили летом. В Москву катаюсь периодически: не так часто, как приглашают и как хотелось бы.

– Дальше свою жизнь связываешь с Рязанью?

– Так же, как с Дудинкой, Норильском, Москвой. Приехал, прописался, живу, работаю… Такой же родной город, как все, в которых я долго жил и не планировал уезжать.

ЛУЧШЕ ХОРОМ

Шаромыжник

Не к лицу мне погоны и китель,

Мне милей музыкальные «па».

«Петь не будет!» – отрезал учитель:

«Шантрапа, шерами, шантрапа»* 

можно тиснуть роман (и эссе!),

позвоночная вылезла грыжа...

Кескесе, шерами, кескесе?** 

у кремлевского грелся костра

и дожевывал черствый сухарик

а труа, шерами, де труа*** 

растеряли остатки полка.

Кровоточили стертые ноги...

Пуркуа, шерами, пуркуа?**** 

местных жителей стал понимать,

материл Бонапарта по-русски:

«твою ж мать, шерами, твою ж мать!»  

прегрешенья прощали мои.

И прозвали меня – «шаромыжник»...

Я хожу и пою: «Шерами!..»*****

*шантрапа (фр. Сhantra pas) – к пению не годен.

**кескесе (фр. qu'est-ce que c'est?) – что же это такое?

***а труа (фр. de trois) – на троих.

****пуркуа (фр. pourquoi) – зачем, почему?

*****шерами (фр. cher ami) – дорогой друг.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Концертный рекордсмен Рязани

Подписывайтесь на телегу «Новой», чтобы наши новости сами находили вас