Абсолютный профессор в окопах и на лекциях

Все меньше участников войны остается среди нас, еще меньше – тех, кто прошел ее дорогами, кто до мельчайших деталей хранит в сердце память об огненных годах.

Борис Андреевич ОРЛОВ, фронтовик, доцент кафедры литературы легендарного советского литфака Рязанского педагогического института, кандидат педагогических наук. Он читал лекции по методике написания школьных сочинений на Всесоюзном радио бывшего СССР, настолько востребованной оказалась тема его диссертации, защищенная им в 70-е годы прошлого столетия. В те далекие уже времена учащихся не натаскивали на сдачу ЕГЭ, как это делается сегодня, а самым серьезным образом учили читать и понимать написанное, и писать сочинения тоже учили. Его книжка «Как писать сочинение по литературе. Пособие для учащихся», вышедшая тиражом в 50 тысяч экземпляров (теперь о таких тиражах можно только мечтать!) во всесоюзном издательстве «Просвещение» в 1977 году, разошлась мгновенно. Теме, выбранной им однажды, Борис Андреевич верен по сей день. «Ни дня без строчки» – это про него, потому что он до сих пор совершенствует старое и пытается привнести много нового в разработанную им тему. Его методические пособия периодически выходят из печати – в помощь студентам и учителям, которые, как и он, стараются научить ребят не только смотреть в книгу, но и видеть то, о чем хотел сказать автор.

Борис Андреевич родился 9 декабря 1923 года – того самого, с которого в 1941 году началась мобилизация. Меньше всего в живых по окончании войны оказалось призывников именно этого рокового года, потому что были первыми, потому что учились на своих ошибках, не успев, по молодости, узнать о военных ошибках других. Выжили те, кому повезло.

Борис Орлов успел окончить среднюю школу, когда был призван в армию. Сейчас вспоминает, что в детстве мечтал стать переводчиком или литературным критиком. Отчасти, вторая мечта осуществилась, потому что на примере анализа литературных произведений он говорил с учениками, когда работал в школе, и со студентами на факультете русского языка и литературы. А с изучением иностранных языков связали свою жизнь дети Бориса Андреевича и его внучка, которая теперь живет и работает в Петербурге.

Его рассказы, как и разговор о нем – это чередование воспоминаний о дне нынешнем и веке минувшем, главной страшной вехой которого стала Великая Отечественная война.

Вопрос, почему он остался в живых среди двух-трех процентов его поколения, до сих пор остается открытым, а накануне светлого праздника Победы 9 мая с каждым прожитым днем звучит все острее.

В составе пехотного полка Борис Андреевич участвовал в боях, был ранен, лежал в госпитале, после которого вернулся в строй механизированной части радиомастером. Мечтал стать сапером, но, как прекрасно понимает, при близорукости в минус пять, вряд ли бы долго продержался в живых. Помогло то, что еще в школе увлекался радиолюбительством, собственными руками собрал приемник, который вышел из строя. Это и пригодилось, когда был призван в армию. Их оказалось всего двое, тех, кто занимался радиотехникой. Им вручили радиостанцию и погрузили в эшелон.

– Пули пролетали мимо, но одна все же угодила в ногу, которую пришлось потом очень долго лечить в госпитале, после чего меня направили в школу радиотелеграфистов, – очень тихо говорит Борис Андреевич.

Доцент Орлов – человек очень скромный и тихий. Война не сделала его ни жестким, ни жестоким. Его бывшие студенты, у которых он был куратором группы, говорят, что испытывают к нему неподдельные дочерне-сыновьи чувства, потому что и он одарял их своей искренней отеческой любовью. До сих пор в памяти незабываемые поездки с Борисом Андреевичем по литературным местам России: в Константиново – к Есенину, в Мелехово – к Чехову, в Ясную Поляну – к Толстому… Он не давил авторитетом и был лишен менторского начала. Только искренняя доверительность в отношении со студентами, в основе которой всегда лежало желание понять своих подопечных.

Он читал курс «Устного народного творчества» и как-то очень застенчиво начинал разговор о частушках, которые в народе часто грешат ненормативной лексикой. Про него даже шутили: «Он вообще про такие слова знает?», потому что Борис Андреевич – из породы тех самых настоящих интеллигентов, которые не имеют двойного дна. Он абсолютный «профессор» из старых советских фильмов, который смотрит в себя, а не по сторонам, говорит так тихо, что приходится вслушиваться, а когда услышишь, то оторваться невозможно, настолько интересен его рассказ. Внутренняя культура и врожденное чувство такта – вот, пожалуй, те качества, которые отличают Бориса Андреевича.

Помнится, с какой любовью и воодушевлением читал он курс русской литературы первой половины ХIХ века, и, казалось, что более скромные поэты пушкинской плеяды были ему так же дороги и близки, как и обожаемый им Пушкин. Он как бы даже извинялся перед ними за то, что они отнесены временем во второй, за Пушкиным следующий, поэтический эшелон. Ему становилось неловко от этого.

Те, о ком говорил на лекциях Борис Андреевич, были для него совершенно живыми, никакими не забронзовевшими классиками. Он рассказывал о каждом так тепло и душевно, что не поддаться его чувству и не полюбить всю пушкинскую плеяду вместе с гением было невозможно.

И снова память возвращается к 22 июня 1941 года, когда Левитан, ставший голосом эпохи, сообщил о начале войны.

Борис Андреевич вспоминает: «По радио прозвучало: “Граждане и гражданки!” Как это странно звучит – “гражданки…». Я тогда обратил на это внимание. Сегодня я слышу, как говорят о неграмотности диктора, хотя это был необыкновенный стилист и знаток русского языка. Иные считают, что Левитан ошибся от волнения. Но мне кажется, что эта форма – “гражданки” была выбрана не случайно, от желания придать торжественности своей речи, чтобы подчеркнуть историческую важность момента. Это действительно было обращением к каждому, а не к массе. К мужчинам и женщинам.

Еще один эпизод: мы подходим к фронту, наш взвод расположился на привал у ручья. Где-то накопали картошки, начистили, а меня послали с котелком к ручью – помыть. Я вымыл и зачерпнул воды с горстью песка, как потом выяснилось. Картошку сварили, размяли. Стали есть – хрустит на зубах песок. Сержант выбросил содержимое котелка в кусты, не сказав мне ни слова. Я не видел его взгляда, но могу себе представить. Мне до сих пор стыдно за то, что я не смог хорошо сделать порученное мне дело. Все были голодные, а я… Я думаю, что в душе сержанта было то светлое и всепрощающее начало, которое и помогло победить нашему народу в такой долгой и страшной войне. Сейчас больно читать о том, как перевирается история. И до слез обидно за тех, кто жизнь свою положил на победу», – разводит руками Борис Андреевич, словно извиняясь перед теми, кто не дожил или до Победы, или до сегодняшнего искажения истории.

Мы от всей души поздравляем фронтовика-ветерана Великой Отечественной войны с самым главным нашим праздником и желаем ему только одного – здоровья, потому что все остальное у него есть.

Сегодня по просьбе отца дети пристраивают ему в деревенском доме, куда они уехали с женой Ольгой Сергеевной, после того как вышли на пенсию, комнатку. У него должен быть рабочий кабинет: с библиотекой, компьютером и прочими необходимыми вещами для работы. Борису Андреевичу в декабре исполнится 94 года.

Спасибо вам за Победу, учитель!

Ольга МИЩЕНКОВА

читать весь номер