В отличие от другого интернет-героя последнего года Васи Обломова, чей концерт в Рязани отменился недавно за мизерностью предпродажи билетов, Растеряев собрал-таки «Планетарий» – пусть не «под завязку», но в количестве никак не менее 400 человек, что летом сделать, мягко говоря, непросто. Больше того: подходя к клубу еще за пару часов до концерта, я застал там несколько десятков граждан, приехавших на его концерт из других городов – подобным вниманием может похвастать далеко не каждый исполнитель. 

 

Растеряев как-то повторил вслед за БГ, что он – всего лишь проводник неких высших сил, и с этим трудно не согласиться, он почти идеально подходит для того, чтобы выразить определенный социальный запрос именно на такого вот парня – безо всякого пафоса спокойно противостоящего мажорному «гламуру» и прочим помоям, льющимся из наших «музыкальных» каналов. Отсюда и бешеный успех его простоватых на первый взгляд «Комбайнеров», которых изрядная часть слушателей вообще поначалу сочла за умелый прикол. А затем – пронзительной «Русской дороги», где за три с небольшим минуты Растеряев ухитрился рассказать о сути русской истории и русского характера, надрывно-трагических «Ромашек» (на днях был на поминках талантливого журналиста, который вполне себе герой похожей истории) и кучи других замечательных песен, собирающих на «ютубе» миллионы просмотров. И, наверное, если бы Игоря не было – его стоило бы придумать. Может, так он и вышел на свет: из всеобщего ожидания, подкрепленного «помощью свыше»?

 

Главная черта Растеряева –  узнаваемость типажа, он свой для миллионов соотечественников, будь это деревенские парни из Раковки или театральные гурманы, зашедшие на премьеру «Театра-Буфф». И простота его песен – лишь кажущаяся, за ней просвечивают работа над каждым словом и нежелание писать «просто так», без напряженной внутренней потребности. Не помню, кто придумал «теорию этажерки» в приложении к искусству, но в случае Растеряева она вполне применима. Есть талантливые люди, творчество которых близко определенному социальному/образовательному слою – интеллигенции, например, или пожилым женщинам, или брутальным мужчинам. А есть люди, чье творчество настолько многообразно, что накрывает сразу все «этажи» и каждый черпает из него то, что может понять и осмыслить, каждый на своем «этаже». Таких творцов по определению немного. Навскидку – Юрий Никулин, Владимир Высоцкий… Конечно, Растеряеву пока рано в этот ряд, но чем черт не шутит – его творчество тоже для всех. Ну, или почти для всех.   

 

А еще чертовски удачно, что Растеряев актер, – это помогло ему не теряться поначалу на сцене, а быстро и безболезненно пройти путь от начинающего автора-исполнителя, на которого буквально с неба свалилась нешуточная популярность, до реальной «звезды» отечественной песенной культуры. Ну, примерно, как профессиональному танцору, владеющему собственным телом, с куда большей легкостью, чем простым смертным, удается овладеть приемами восточных единоборств. Впрочем, и режиссерским даром он не обделен: концерт был построен образцово, как только и можно было его построить, зная, что песен у тебя, которые хочется спеть, – всего на 45 минут. А дальше – каверы, песни родного дяди Василия Мохова (весьма неплохие) и снова «Комбайнеры» и «Русская дорога», когда ясно, что взбудораженная твоим драйвом публика не торопится отпускать. 

 

Как и следовало ожидать, в общении Игорь оказался так же легок и открыт, как степной ветерок вокруг его любимой Раковки. А из разговора выяснилось, что и Рязань для Растеряева тоже, возможно, не совсем чужое место... 

 

 

– Нет, в «Георгиевской ленточке» просто совпадение – там эти имена спонтанно возникли, никаких знакомых с такими именами-фамилиями у меня нет, и никогда не было, они взялись буквально из воздуха, не имея никаких прототипов. 

 

Но все равно Рязань для меня не совсем обычный город, потому что первое упоминание о казаках в летописях – это как раз в рязанской летописи за 1444 год. Там упоминается, что хан Мустафа здесь рядом где-то стоял, и бить его прибежали – на лыжах! – рязанские казаки. Потому что когда татары стали наступать на Дон, то казаки оттуда снялись и ушли на окраины российского государства. Отсюда в летописях встречаются московские казаки, муромские казаки, курские казаки, мещерские казаки, в том числе и рязанские казаки. И вот самое первое упоминание в летописях о казаках – это как раз о рязанских казаках. И потом, если историю брать, то река Медведица на Верхнем Дону, которая упоминается во многих моих песнях, заселялась как раз, в основном, рязанскими казаками. И у меня есть подозрение, что мои корни отсюда, что мои предки казачьи вернулись на Дон с рязанской земли – по всем историческим данным реки Медведица и Хопер заселялись именно рязанскими казаками. Вот такой вот исторический экскурс. 

 

Еще это самый русский город, самая, что ни на есть, российская территория. Если все отдавать, что соседи просят – финны, китайцы, японцы с их островами – в итоге Россия остается с одной Рязанью. То есть Рязань и у меня, и у всех моих знакомых всегда ассоциировалась со стопроцентно русской территорией, откуда все начинается. 

 

 

– Да наполовину. Я всегда говорю, что у меня двойное гражданство. Потому что вся жизнь по кругу: полгода в Питере, полгода в Раковке под Волгоградом. 

 

 

– Позавчера в «Лесе» Островского играл – как раз премьера у нас была. Мне дали роль купца, который приходит женить сына. Мне 31, а «сыну» – 28, поэтому мне наклеили бороду, чтоб мы немного разнились. Бороду эту мне наклеили в самый последний момент, я из-за этого нервничал, поэтому не могу сказать, что сильно доволен своей работой. Хотя спектакль получился неплохой, все мои коллеги сыграли блестяще, но к себе я там очень критичен. 

 

У нас театр не просто драматический, а эстрадно-драматический, поэтому я обычно много задействован в концертных программах. Можно даже сказать, специализация у меня по экзотическим инструментам – играл на ложках, на флягах, на пилах. Даже первое место однажды взяли как молодые эстрадники в 2006 году на всероссийском конкурсе, который  в Саратове проходил. В жюри были Алена Апина, Лев Лещенко – все как положено. Мы там постарались… 

 

 

– Да нет. Тем более, я бы не сказал, что так уж всех популярней. У нас же вышли из театра Гальцев, Ветров, Воробей, Корнелюк, Михаил Смирнов – эстрадники, и сам я тоже во многих эстрадных телепрограммах успел поучаствовать, в том числе в «Кривом зеркале», «Смехопанораме», как раз со своим умением играть на нетрадиционных музыкальных инструментах. 

 

 

– Играю – громко сказано. Правильнее сказать – аккомпанирую, у меня же музыкального образования нет. Вот сейчас гитару отстраивал, мне говорят «дай «рэ» – а я нот не знаю. Хотя изначально-то на гитаре играл, с 12 лет, а гармошку только в 18 начал осваивать. Просто гармошка стала выбиваться вперед после ролика «Комбайнеры», хотя, когда вся эта засветка пошла, я на ней играть практически не умел. Если посмотреть этот ролик внимательно, то я там, в основном, левой рукой «Комбайнеров» играю – правая под конец подключается. Потому что не было нужды учиться играть правой рукой, обычно левой хватает, чтобы аккомпанировать, а правой – это уже изыски, соло какое-то сыграть, чтобы покрасивее было. А потом, когда концерты начались и стали писаться новые песни, естественно, в процессе репетиций я стал уже и правой рукой учиться играть. И даже кореша мои раковские теперь говорят: здорово ты намастрячился играть на гармошке. Потому что они помнят, что на момент начала концертов я на ней играть практически не умел. Ну, то есть умел я два года назад хорошо, качественно, песен пять всего сыграть, а остальное – только левой играл.  

 

 

– Не-не-не, группу – точно нет. Потому что это сразу другой уровень и другое восприятие. Так ты сидишь на сцене, общаешься с людьми, что-то играешь, рассказываешь, какие-то свои мысли посредством гармошки доносишь. Для меня гармонь в руках – это не то, что я как музыкант себя позиционирую, музыку делаю. Скорее, это я свои личностные взгляды, выраженные в стихах и усиленные аккомпанементом гармошки, до людей доношу. А группа – это уже музыкальные изыски, но я считаю, что текст должен превалировать. 

 

Ко всему группу надо кормить, то есть постоянно гастроли устраивать. А зачем мне это надо? Я сейчас играю, когда захочу, – два-три концерта в месяц мне хватает. А группа будет говорить: «Поехали-поехали! Мы же с тобой работаем, нам же тоже кормиться нужно, и нам чем больше концертов – тем лучше». Когда один – ты всегда мобильней. 

 

 

– Да, скорее, я одиночка.  

 

 

– Я бы не хотел с театром расставаться, потому что нравится компания, которая там собралась – мне такого выбора категорически не хочется. У нас хороший коллектив, я в нем органично себя чувствую. 

 

 

– Нет, мне вообще мало пишется, редко. Живешь себе, живешь, все как идет, так и идет. Можно, конечно, из пальца что-то высасывать, но это глупо, по-моему. Все изнутри должно идти, естественно, как аппетит. Один человек все время ест, а другому надо поменьше. Так же, видимо, и самовыражение. 

 

 

– Это вместе с «Комбайнерами» всплыло все, что до этого тоже как-то пелось – людям понравилось и прямо на первых концертах стали просить спеть. Ну, и своего материала маловато было. Каверы эти – то, что мы пели с друзьями в Раковке, там разношерстный набор.  

 

 

– С ребятами из «Короля и Шута» я знаком, кстати, с Горшком и другими – отличные ребята, им нравится, как я их «Лесника» пою. Насчет того, чтобы вместе сыграть – я не знаю, насколько им-то это надо. Конечно, интересно было бы, но тут опять надо взвешивать все. 

 

 

– Нет, конечно. Ролик же лежал полгода в Сети, его почти никто не замечал. Леха его загрузил в феврале, а «выстрелил» он на следующий день после моего 30-летия, в августе – как раз тогда до нас начали первые сведения доходить о каком-то большом количестве просмотров.  

 

 

– Я скажу искренне, и не кривя душой: считаю, что это Божий промысел. Пускай трактуют как угодно, но я считаю так. Потому что для меня настолько очевидно вмешательство какой-то высшей силы, что ни секунду в этом не сомневаюсь, и ничуть не склонен себя выпячивать и превозносить – слишком много как бы случайностей, которые совпали. Я считаю, это Божий промысел.