Начало осени 1993 года было не таким теплым, как в нынешнем году. Когда 21 сентября президент Борис Ельцин подписал указ №1400 о роспуске всех советов, начиная с самых маленьких сельских до Верховного, резкий ветер рвал с деревьев листья, а по телевидению и радио в рязанских новостях чиновники ежедневно отчитывались об очередной починенной теплотрассе. Рядовые граждане проводили свободное время на грядках дачных участков и рынках, стараясь потратить как можно быстрее полученную зарплату. При цене барреля нефти в $17 (да, семнадцать долларов!) все бюджетные проблемы правительство покрывало с помощью печатного станка. Цены росли пусть уже не так стремительно, как в 1992 году, но все-таки инфляция за 1993-й составила 840%.
– Ельцин советы разогнал, – делились люди новостями через прилавок.
– Да хоть бы всех, кто там во власти, посадили. О народе совсем не думают, – примерно таким был стандартный ответ с другой стороны.
Баррикады у Белого дома, 1993 г. Фото: Владимир Фролов
Хотите баррикады?
В этой ситуации в большом зале заседаний Рязанского горсовета депутаты (их тогда было не 40, а более 200 – свой представитель был чуть ли не у каждого маленького квартала) собрались на свое последнее заседание. Все они были избраны три года назад, в 1990-м. Наиболее возбуждены были сторонники Верховного совета, отказавшегося расходиться и призвавшего народ на защиту своего Белого дома в Москве. Они уже обсуждали, как выберут и отправят делегацию в столицу, чтобы поддержать там Руслана Хасбулатова и Александра Руцкого, решивших объявить Бориса Ельцина низложенным. И тут в зал вошел тогдашний глава администрации Рязанской области Лев Башмаков.
Вообще-то с городскими депутатами должен был говорить не он, а глава мэрии Валерий Рюмин. Но бывший преподаватель кафедры марксизма-ленинизма десантного училища вмиг дал понять, что сосредоточен на хозяйственных вопросах и не замечает «всех этих политиканов». Ораторствовать пришлось тому, кого сегодня мы назвали бы губернатором.
– Вы хотите такого же противостояния, как в Москве? – спросил Башмаков. – Там уже баррикады построены, оружие в открытую появилось. Вы собираетесь тоже здесь с пистолетами ходить? А кровь прольется – пойдете под уголовную статью?!
В результате дальше разговоров об осуждении «незаконного переворота» дело не пошло.
Внутренние войска у Белого дома, 1993 г. Фото: Михель Эулер / apnews.com
Пресненский райком дает добро
А между тем в Москве противники ельцинских реформ остались в здании Верховного совета, в просторечии именуемом тогда Белым домом. Пришедшие им на помощь сторонники – от людей под красными флагами до фашиствующих молодчиков в черной униформе со странными шипастыми эмблемами на рукавах – строили вокруг здания баррикады, а промежутки между ними заполняли снятыми где-то металлическими заборами и сеткой-рабицей.
В Москве в конце сентября оказался и рязанский журналист Владимир Фролов.
– Привела меня туда первая профессия, – рассказал он. – Медикам всегда интересно, что нового могут предложить разработчики новых технологий, так что я отправился на проходившую в московском экспоцентре выставку «Здравоохранение-93». А потом решился прогуляться по Краснопресненской набережной и подошел к Белому дому. Он был окружен горами железок, соединенных сваркой. В редких узких проходах между ними стояли люди с флагами. Оказалось, что, сказав: «Я из Рязани, мне интересно, что люди говорят», можно войти внутрь. Меня пропустили мужчины под полотнищем «Пресненский РК КПСС», которое, скорее всего, во времена СССР носили на демонстрациях.
Я мог свободно гулять между деревьев по территории, но в сам Белый дом впускали уже только по пропускам. Человек пять в камуфляжах и с автоматами я заметил около уазика с надписью «Днестр». Мне сказали, что эти люди приехали из Приднестровья. Пройдя метров триста вправо, а потом столько же влево, я вернулся к выходу, сказал «спасибо» представителям пресненского райкома и направился на Казанский вокзал уезжать домой.
Всего через неделю в Москве пройдут демонстрации, участники которых прорвут милицейские кордоны, а вооруженные автоматами люди поедут захватывать телецентр «Останкино». В ответ президент Ельцин введет в город войска.
Выставка «Здравоохранение-93». Фото: Владимир Фролов
Депутат с оружием, офицер с мегафоном
Утром 4 октября стало понятно, что на помощь Верховному совету не пришла ни одна войсковая часть. Танки окружили Белый дом и стали стрелять по его окнам, попадая в кабинеты, откуда на улицу вылетали пачки бумаг.
Интересно, что во всей этой суматохе, хотя трупы с огнестрельными и осколочными ранениями потом свозили в морги десятками, не погиб ни один народный избранник. Скорее всего, к моменту обстрела они уже спустились в подвал. Был среди депутатов и один представитель Рязанской области – бывший секретарь райкома Вячеслав Любимов. В 1997 году он стал губернатором Рязанской области, победив провластного кандидата на свободных выборах, и потом с гордостью вспоминал, как в часы осады Белого дома получил автомат и ходил с ним по зданию. Сдавшись военным, ворвавшимся внутрь, он был вскоре выпущен, в феврале 1995 года амнистирован – и вернулся в политику.
Другой рязанец – офицер внутренних войск Владислав Горяйкин – находился в это время за периметром баррикад. Он вспоминал шесть лет спустя, что от памятника повстанцам 1905 года все сумерки и рассвет кричал в мегафон, призывая защитников здания разойтись и предупреждая о применении против них военной силы. Только когда раздался первый орудийный выстрел, он отполз назад. Впереди у Горяйина были участие в боевых действиях в Чеченской республике, ранение и пенсия в Подмосковье.
Валерий Рюмин (слева) с журналистами. Справа – главный редактор «Вечерней Рязани» Вадим Михайлов. Фото: Игорь Евстифеев
Шампанское к памятнику
4 октября под вечер сторонники Ельцина уже праздновали победу. В редакцию «Вечерней Рязани», на тот момент самой тиражной газеты города, принесли распоряжение мэра Валерия Рюмина, который начал местную декоммунизацию. Он приказал снести памятник Ленину на одноименной площади и переименовал несколько улиц в центре, вернув им дореволюционные названия.
Так вместо улицы Революции в Рязани появилась Соборная, вместо Ленина – Астраханская, вместо Свердлова – Николо-Дворянская и Право-Лыбедская, вместо Либкнехта – Введенская и Вознесенская, вместо Подбельского – Почтовая и Новослободская. Советская площадь стала Соборной. Только одно из названий (улица Ленина) будет возвращено в 1997 году, когда власть снова достанется коммунистическому большинству в горсовете.
Ночь на 5 октября 1993 года выдалась не холодная и тихая. Ближе к полуночи некоторые рязанские журналисты отправились смотреть, как будут снимать памятник Ленину. Около постамента с Ильичом уже стоял автокран. Бронзовую скульптуру подцепили тросом, но двое взобравшихся наверх по лестнице рабочих никак не могли оторвать ее металлические держатели.
Вдруг с криками «Что же вы делаете?» по лестнице наверх полезла женщина в пальто и беретке. Это была будущая депутат горсовета Елена Яшина. Ее спустили вниз и не дали помешать демонтажу памятника.
По рассказам очевидцев, в момент, когда Ленин уже загружался в кузов грузовика спецавтобазы по уборке города, к постаменту подкатила иномарка, из которой вылез человек с ящиком шампанского. «Это вам от компании «Ростислав», – сказал он коммунальщикам и журналистам.
В Рязани как раз в это время происходил взлет финансовых пирамид. Но их крах, в отличие от краха советов, наступит через год...
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ