– Наверное, то, что жизнь сложилась так, что я оказался в футболе. С самого детства я буквально бредил этой игрой, хотя заоблачных планов не строил, мечтал играть только в рязанской команде «Спартак». И, считаю, добился, чего хотел, состоялся как игрок и вполне доволен тем, как прошла моя карьера.

 

– Обидно, конечно, но с другой стороны травмы такая же неотъемлемая часть футбола, как и все остальное. А ведь закончить мог и намного раньше, когда в 1982 году у меня произошел разрыв почки, из «Спартака» пришлось уйти, но не смог без любимой игры, год отыграл в чемпионате области, а потом возвратился в команду. Все самые тяжелые травмы пришлись на високосные годы. Потом еще был перелом крыши вертлужной впадины тазобедренного сустава, а точку в карьере поставили боли в коленях – из-за систематических ударов произошла деформация сустава. Хотя сейчас здоровью ничего не угрожает, и в следующем сезоне планирую выступать вместе со своими воспитанниками 1993–94 годов рождения в первенстве города.

 

 

– В первую очередь это кубковые встречи с великим киевским «Динамо» в 1978 году, когда получил бесценный опыт большой игры, примерил на себя профессию футболиста, находясь на футбольном поле с такими великими игроками, как Блохин, Буряк, Онищенко, Веремеев, Колотов. Наяву увидел тех людей, которые составляли в то время костяк сборной СССР, одаренных от Бога и физически, и технически, а мы на их фоне выглядели, как если взять «Мерседес» и «Запорожец».

 

 

– Из местных воспитанников это в первую очередь Сергей Иванович Недосекин и Виктор Павлович Лаволин, которые, будучи ведущими игроками команды, всегда обращали внимание и на молодежь, давали ценные советы. Говорили: «Молодой, умей слушать и слышать, здесь много всего и хорошего, и плохого. Какую дорогу в футболе выберешь, такой и пойдешь». Немало пищи для размышления давали вызовы в молодежную сборную РСФСР, которая нередко проводила товарищеские встречи с клубами высшей лиги, и мне доводилось играть против таких грозных форвардов, как Гершкович, Старухин, Андреасян, Соколовский. А дома мой характер укреплял один из сильнейших форвардов страны 1960-х годов Юрий Севидов. Я тогда был еще школьником, и в команде только тренировался, поэтому, когда допускал ошибки, Севидов просто выгонял: «Эх ты, пионер, иди отсюда». Но потом всегда почему-то брал опять.

 

 

– В отличие от тех же Игоря Коняева и Сергея Машкевича я просидел на лав- ке два года. Спрашивал: «Почему? У ребят уже какой-то опыт…» – Геннадий Андреевич Сарычев отвечал: «Ну, ты же защитник, одна ошибка и ты сломаешься». Но в контрольном матче выпустил против почти двухметрового форварда: «Управишься, значит, будешь играть». Управился и получил оценку «для первого раза неплохо». Но уже в первой домашней игре сезона вроде бы все шло нормально, но, как на зло, на последних минутах следует прострел, из-под меня выскакивает игрок и забивает победный гол. Иду, размышляю: «Вот и закончилась твоя футбольная карьера». Но Сарычев поверил в меня, за что я ему крайне благодарен.

 

 

– Это легендарный футболист, который всегда говорил нам, молодым: «Если вышел на поле – играй. Футбол равнодушия не прощает, а отрицателный результат тоже результат, и твои усилия не пройдут бесследно». Поражений просто не терпел. И вот как-то Саня Коробков обыграл его на бильярде. Вадим Станиславович тут же нашелся: «Это я показал вам, как не надо играть. А сейчас покажу, как надо». После этих слов сделал восемь ударов, на этом партия закончилась. А как-то в Калинине на предыгровой разминке говорит вратарю Васе Силкину: «Сейчас тебе покажу, как я «Штутгарту» штрафной забивал: подхожу, бью, забиваю!» Вася в ответ: «А еще раз можно?» и парирует повторный удар. После этого Никонов завелся по-настоящему. И вот вся команда помылась, сидит в автобусе, заходит Севидов: «Все пришли? Поехали!» – А в ответ: «Силкина нет и Никонова». Смотрим, а Вадим Станиславович на поле штрафные бьет: «Вы езжайте, я, может, и до игры здесь останусь».

 

 

– В этом вопросе сказалось влияние Сергея Ивановича Недосекина. Сырая погода привела к обострению, колени не давали возможности работать в полную силу, а предсезонный сбор только начался. Я пришел к главному, слезы на глазах, и говорю: «Сергей Иванович, так больше нельзя: ребята «пашут», а я прохлаждаюсь. Мне стыдно перед ними, отправляйте домой. Я, наверное, закончу». – «А что будешь делать?» – «Не знаю» – После затянувшейся паузы Недосекин вдруг говорит: «А вторым тренером не хочешь попробовать? Испытательный срок три месяца, выдержишь, значит, будешь работать». Решил попробовать. Экзамены приходилось сдавать каждый день да по нескольку раз, а как-то в игре я на эмоциях воскликнул: «А-а, он не может даже передачу отдать!» – А он мне так спокойно: «Михалыч, а ты кто есть-то теперь? Тренер? Вот и научи футболиста». Тут я понял, какова она тренерская доля. Сразу вспомнился Владимир Яковлевич Болотин, который когда-то возился с нами, с молодыми.

 

 

– Когда истекли три месяца, мне предстоял самый сложный экзамен. Сергей Иванович сказал: «Первый этап ты прошел, и меня устраиваешь, теперь наступил главный момент. После того, как я официально объявлю о твоем назначении, тебе придется переступить через черту: вчера они были твоими друзьями, вы вместе выходили на поле, отмечали праздники, а сегодня придется встать по другую сторону». Это действительно оказалось самым тяжелым, мучился всю ночь, ведь со многими находился в очень близких отношениях, но к утру решил для себя, что если хочу работать, должен сделать этот шаг. Стоило многих сил, но свой выбор я сделал, хотя, знаю, после этого для многих ребят сразу стал врагом. Но жизнь все расставила по своим местам.

 

 

– Для меня эта тренерская страница также оказалась очень приятной. В «Доне» у меня действительно сложились очень теплые отношения как в человеческом, так и в профессиональном плане. Я даже был вхож к главе администрации города, что помогало решать вопросы по команде. А когда мы с ним прощались, он мне даже сказал: «Ты понимай правильно, ведь зачастую не все от нас зависит».

 

 

– Конечно, мысли есть, но воплотить их в жизнь, наверное, будет посложнее, но попробуем с учетом тех ошибок, которые были допущены ранее. У меня всегда была своя система, которой я старался придерживаться. Даже если она не вполне верна, она все равно должна быть, а если ты будешь постоянно шарахаться из стороны в сторону, точно ничего не получится. По сей день я придерживаюсь в работе тех взглядов, которые сложились, но с учетом новых наработок. Как говорил Сергей Иванович Недосекин, тренер должен учиться всю жизнь. И я с этим высказыванием полностью согласен.