Рязанский выпуск
№13 от 7 апреля 2016 г.
Свежие новости
В Рязани выявили очередное превышение сероводорода
(06.07.2024)
Тайны Малковского двора
(06.07.2024)
Племянник не выжил
(06.07.2024)
Одной проблемой меньше
(06.07.2024)
«Трубадур» из раздробленной Руси
(05.07.2024)
В Рязани задержан участник парада на Красной площади
(04.07.2024)
Мэр-гидрометцентр
(04.07.2024)
Власти услышали «Новую газету»
(03.07.2024)
Переполох в администрации города
(03.07.2024)
В салоне +41
(03.07.2024)
Латание дыр в режиме многозадачности
(03.07.2024)
Военные пенсионеры не получили пенсию за июнь
(02.07.2024)
Бард, которого отпустило
Недавно выступивший в Рязани Михаил Башаков – о планах стать студентом, энергосбережении и состоянии, когда смерть уже неважна
Михаил БАШАКОВ заезжает в Рязань каждый год, а иногда и чаще. 20 марта его концерт впервые прошел в кафе «Фонтан». На этот раз Михаил вышел на сцену не один – компанию ему составил виртуозный мастер игры на губной гармошке Борис Плотников. И на пару драйв они выдали такой, что не всякому «полному составу» под силу. Ну, Борис в Америке мастер-классы ведет: представляете, чтобы к нам приехал американец давать мастер-класс по игре на баяне, например? Тоже ведь гармошка, хоть и не губная.
Большинству Михаил Башаков знаком по каверам – «Элис» и «Не парься, будь счастлив». Но в «Фонтане» каверов не звучало, а второе отделение открылось блоком песен готовящегося альбома с простым и незамысловатым названием: «Русский альбом». Когда звучала почти 7-минутная композиция «Великий Устюг» – в голове сразу поплыли кадры из фильма Тарковского «Андрей Рублев». Даже странно, что никто пока не додумался сделать именно такой клип.
После концерта Михаил Башаков дал интервью рязанской «Новой».
– Сегодня на концерте было довольно много песен, которые я впервые услышал еще в прошлом веке и тысячелетии. Расскажи, как меняется репертуар, по какому принципу некоторые песни в программе остаются, а некоторые отсеиваются.
– По принципу энергосбережения. Вот мы привезли сегодня примочки специальные, которые используем в новых песнях, и вообще полгода назад, когда вышел альбом «Мишель», мы почти целиком новые песни пели, они занимали у нас большую часть программы. А сегодня и вообще в последнее время у нас постоянно складывается такой вот спектакль что ли, когда все песни подходят друг другу по смыслу, формируют определенный месседж, который я хочу передать, ложатся в контекст, и при этом неважно, старая песня исполняется или совсем новая.
Я давно хочу и альбомы писать не так, чтобы я записывал туда десять новых песен, которые придумал за год. Потому что альбом должен быть содержателен по смыслу – все песни должны друг другу подходить. Вот готовится «Русский альбом», в который песни складываются уже много лет, и они подходят друг другу. «Великий Устюг» очень давно написана, «Дитятко» – недавно. Идея начала приобретать такие очертания, что стало понятно: надо сделать такой цикл, выпустить такой альбом. Задача, мне кажется, заключается в том, чтобы человек слушал альбом, а не набор новых песен.
На концертах я не составляю планов, у нас нет трек-листа – для меня это принципиальный вопрос. Мы с Борей третий год играем вместе и мне важно, чтобы он знал определенный набор песен. Но и там есть импровизационные куски. И песен этих много, мы могли бы еще столько же сыграть. Но все складывается по чувству. Вот я чувствую, что следующая песня – такая. Когда поешь одну песню, другую, и только потом «приходит» следующая песня – трек-листа не нужно.
Редко, но такое бывает, когда думаешь, что вот сейчас именно эту песню споешь, а она у тебя «не идет» – «не идет» энергетически. Это избитый термин, но правильный – действительно существует какая-то энергия, в смысле настроения хотя бы.
– Эта энергия зависит только от твоего внутреннего состояния?
– Она зависит даже от каждого зрителя. Вот есть человек, который не слушает, и я это чувствую. Я могу на него злиться или не злиться, но я на концерте никогда не скажу об этом – он в этом не виноват. Был бы совсем полный зал – может, это было бы и незаметно. А так пришлось заметить. И поэтому концерт сложился именно так, а не иначе. Вот я готов был сыграть такие-то песни, но они «не пошли». И не только песни – я чувствую еще, что вот это можно здесь говорить, а вот это нельзя.
Мы приближаемся к тому, что концерт для нас – это спектакль, его надо сидеть и слушать, сопереживать. Может, даже танцевать. Ведь когда танцуешь – тоже можно слушать, одно другому не мешает, это должно быть всеобщее ликование, к которому я и стремлюсь.
– Восприятие собственных песен меняется со временем? Вот сегодня прозвучала песня «Фонари», которая написана лет двадцать назад, – ты ее точно так же сейчас проживаешь, как и раньше?
– Абсолютно так же. Многие старые песни даже скорректировались, стали точнее восприниматься. Пересказывать песни нехорошо, но эта песня о том, что я вошел в другое состояние, «с ногами в этот мир залез», в мир, где сердце звенит как колокольчик. Хорошее стихотворение не может надоесть. Оно как алмаз – у него столько граней, что в каком бы времени и как бы ты его не повернул, оно все равно откроется с новой стороны, окрасится новым смыслом. Если песня именно такая – значит, она получилась, значит, она тогда в репертуаре.
Когда пишешь что-то – находишься на такой эмоциональной грани, когда не до конца отдаешь себе отчет в происходящем, иначе писать было бы скучно. То есть, грубо говоря, тебя прет, а в этот момент ты многого не понимаешь. Зато ощущаешь мир всеми другими способами твоего существа. Почему буддисты всегда говорят: «Победи свой ум»? Остановить поток сознания – это внутренняя свобода. И уже не ты идешь за потоком сознания, а сам рождаешь его. И он складывается абсолютно по-твоему. Вот такая интересная вещь.
– Судя по тому, что не было «Элис» и ты в конце даже поблагодарил публику за то, что никто ее не попросил, самая известная твоя песня – как раз из тех, что давно надоела.
– Нисколько, мы позавчера ее пели в Москве. Сегодня – просто не захотелось.
– Самые известные песни Башакова – «Элис» и «Не парься, будь счастлив», их активно крутили по радио. Откуда взялась такая любовь к каверам?
– Нет никакой особой любви к каверам. Правда, мы как раз сейчас записали кавер на «AC/DC», но не переделывали текст, а прямо по-английски перепели «Back in Black» с использованием губной гармоники и акустической гитары – на «ютубе» можно посмотреть этот ролик. Это просто любовь. Ты же рос на какой-то музыке, правда? Хотя я не рос на «Смоуки», но мы это слушали, когда нам было 13 лет – это же первая долгоиграющая пластинка английской группы, напечатанная на фирме «Мелодия», поэтому ее купили все. А «Элис» я написал исключительно в качестве стеба, только потому, что я услышал кавер-версию, которую сделала на «Смоуки» одна группа австралийская, в которой звучало: «Ху из факинг Элис?» И мне показалось, что это хороший прикол, который надо продолжить.
– Русских авторов тоже перепеваешь – можно вспомнить хотя бы такие песни как «Корабельный кот» Олега Медведева, «Шум» Кирилла Комарова, «Русский народный блюз» Константина Арбенина.
– Извини, «Русский народный блюз» – это совместная песня, Костин текст, а музыку я сам написал. Что значит много? У Медведева был юбилей, 50 лет, мне написали из Иркутска: «Миша, срочно запиши какую-нибудь песню Олега». Я спрашиваю: «Корабельного кота» кто-нибудь записал?» «Нет, не записали». А надо было срочно записать – за день, у нас часы оставались, чтобы записать и свести. Пришел Боря ко мне, заставил меня взять баритон-гитару, изменить темп, минуты две я сидел в задумчивости, а потом мы сели и сделали. Олега Медведева люблю: считаю, что у него есть просто волшебные песни.
– Ну, «Корабельный кот» – вообще одна из моих любимых песен, не только у Олега Медведева, а вообще.
– Из Иркутска нам потом написали: «Это так круто, что под вашего «Корабельного кота» люди танцуют». После презентации, где Олегу вручали этот диск-трибьют. И у Кирилла Комарова был трибьют, мне сказали: «Миша, ну вы же вместе играли, запиши какую-нибудь песню». Песню «Шум» мы вместе играли в «АрБаКоме» – я придумал там новый рифф и все удачно сложилось.
Когда играешь чужие песни – примиряешь чужую энергию. Мне тут поступило предложение записать целый альбом песен Башлачева. Я был дома у его родителей, с его сестрой Леной мы вообще дружны. А его мама кормила меня обедом очень вкусным. И я испытывал там непередаваемые чувства. Спеть Башлачева – до этого надо дорасти, наверное. Если это случится, то все естественно должно быть.
– Смелый ход. До этого, напротив, ты другим людям альбомы писал – Кашину, например.
– Нет, ему альбомы я не писал – ему я написал песню «Я хотел быть любимым героем». И то изменил потом музыку и стал петь сам. Он уже по своей инициативе решил потом альбом моих песен записать.
– А что с проектом «АрБаКом», где вы так удачно «соображали на троих» с Кириллом Комаровым и Константином Арбениным? Вы сыграли некоторое количество совместных концертов, записали альбом, даже видео выпустили, насколько я помню. Что, три ярких человека, да еще и автора песен, в одной берлоге не уживаются?
– Просто у каждого свой проект – попробуй сейчас Костю Арбенина вытащить, это достаточно сложно. Никто не предлагает – никто и не собирается. Мы видимся периодически с Костей, иногда видимся и с Кириллом.
– Немного провокационный вопрос. Еще в 1990-х Павел Кашин стал известен, в том числе исполняя попутно со своими и некоторые твои песни – те же «Фонари», «Русская». Какое-то время спустя группа «Конец фильма» Евгения Феклистова прогремела по радио с твоей опять же песней «Элис». Грубо говоря, слава прошла мимо. А ты?
– Как прекрасно давать людям толчок! (смеется) Надо отдавать все. Я иногда в машине слушаю разные станции и есть радио «Вера», где я притчи слушаю, истории всякие. Вот история Иоанна Русского, греческого святого XVIII века. Он был нашим офицером, казаком, попал в плен к туркам и, поскольку был человеком православным, подвергся ужасному отношению, пыткам, очень страшному содержанию. Но он не отказывался от своей веры, хотя многие попавшие в плен становились мусульманами, после чего их участь значительно смягчалась. Вместо этого он усердно работал. Настолько усердно, что стал очень ценным работником. Его передали одному господину, потом другому. И он попал в богатый дом, работал там на конюшне. Настолько хорошо работал, что вокруг обстановка стала смягчаться сама собой. И он все время делился – это было его главным достоинством, которое замечали все. Делился со всеми, независимо от веры. Постепенно к нему на конюшню стали приходить люди – за советом, благословением, просто за разговором. Когда хозяйка дома это заметила, она сказала: «Этот человек так хорошо работает – не пора ли взять его в дом, пусть работает в доме и живет как свободный». На что муж ей сказал: «Я ему предлагал, но он отказался, попросил не переводить в дом, потому что ему нужно время для уединения и молитвы. На конюшне время и место для этого есть, а в доме не будет. И я ему разрешил, потому что от него исходит благодать». Что самое удивительное, к нему стали приходить даже те, кто мучил его раньше. А он не озлобился, ни словом, ни делом не пожелал им ответного зла. И стал известным святым – человеком, к которому шли паломники. Когда он заболел и умер – хозяин-мусульманин велел похоронить его на христианском кладбище со всеми христианскими почестями. И поставил в его честь то ли памятник, то ли часовню. Вот такой человек, который ничего не просил, не изменил вере, а основным стремлением его было – делиться.
Само время жизни – оно маленькое, короткое. Пока мы дойдем своей башкой, что вот так надо себя вести и что именно в этом состоянии ты будешь получать истинную благость – очень многое человек должен пройти. Но это очень сильное состояние – состояние, когда, мне кажется, неважна уже смерть. Я чувствую внутреннюю тягу ко всему этому.
– Замечательная история, но тебе, наверное, далеко до этого святого.
– Трудно понять, чем измеряется этот путь. Когда несешь в себе искаженность в отношении кого-то – она будет тебя мучить. Вот есть два слова – «извини» и «прости». «Извини» – когда не хотел сделать, но так получилось, хотя и не хотел. И это понятно. А когда человек говорит «прости» – это значит «я понимаю, что я вот так сделал, и это ужасно». И «прости» значит еще и то, что человек сам изменился. Слово «покаяние» – от греческого каяться, меняться. Вон оно как.
– Расходуешь себя на что-нибудь, кроме песенного творчества? Вот бывший товарищ по «АрБаКому» Константин Арбенин концертов почти не дает, фактически на прозу перешел, к литературе больше, чем к песням потянуло. И не его одного. У тебя нет такой тяги?
– Я думаю в этом году поступить в Литературный институт. И я не прикалываюсь. Я тебе даже больше скажу: в последнее время меня «отпустило» после того, как я кое-что понял. Может, неправильно сказать «я понял» – это нескромно даже звучит. А вот так можно: «ко мне пришло сознание». Сознание того, что вообще мы стремимся к славе, к деньгам, это в нас есть, но это просто инерция, мы по инерции ко всему этому стремимся. Конечно, надо денег заработать, накормить семью, это понятно и оправданно. Если скажешь про это любому человеку, он ответит: «Конечно, понятно». Но есть сознание того, что в этом стремлении действуешь и думаешь по инерции, как все. Но я-то знаю, что не думаю, как все. Зачем я буду так думать, зачем мне затягивать себя в эту воронку? И сразу меня «отпустило», когда я про это понял.
Конечно, мы будем делать все, что нужно делать – и передачи, и записи, и концерты – но пусть оно кристаллизируется, пусть те люди появляются, которые именно тебе нужны, и те передачи, которые именно тебе нужны. И как-то сама отпадает мишура всякая при таком подходе. Вот это формирование пути – оно исходит от тебя самого. Лао Цзы говорил: «Будьте внимательны к своим мыслям. Они – начала поступков» Вот разве я хотел бы сейчас огромный переполненный зал чуваков, ругающихся матом, пьющих пиво и гогочущих? Я бы им пел про то, что надо «черпать из океана любви»? Зачем мне такое? Мне нужны люди, которые поймут то, что я хочу сказать.
Я пытался писать по-другому. Я работал девять лет на «Радио «Балтика»», писал рекламные ролики. Я могу написать песню за полчаса, если мне закажут. Но выполнять свой, внутренний заказ – мне кажется, наиболее благородный путь.
– В одной из песен есть строчка: «И где бы я ни был – сразу хочу стать местным». С Рязанью это получилось?
– Это сразу получилось, когда мы сюда еще первый раз приехали и в кремль ходили. Я сразу же захотел стать местным. Просто строчка описывает состояние, когда ты все впитываешь. А здесь люди живут, хочется узнать, чем. Как ходят, чем дышат, как говорят? Рязань прекрасна, кремль обожаю, где обязательно захожу в храм. И потом, мне, родившемуся в столичном городе и всю жизнь там прожившему, почему то всегда хотелось попробовать на себе город поменьше, где меньше суеты, где люди ближе друг к другу.