Он не боялся войны и ушел...

Никогда не думал, что буду писать о смерти Жени Чуйко. Смерти внезапной, трагичной и нелогичной. Даже сейчас трудно ставить эти слова рядом: Женя Чуйко и «смерть». Потому что такого жизнелюба стоило еще поискать.

За двадцать один год знакомства никогда не видел его унылым или грустным. Всегда, даже во времена нелегкие и проблемные, Евгений умел найти позитив: «Все, что не убивает – делает нас сильнее». Он частенько и к месту на память приводил высказывания великих, поэтому посмею процитировать Гейне и сказать, что со смертью Евгения Чуйко от нас ушел очень большой и красивый мир.

Без сомнения он был талантлив и умел писать так, что брало за душу. Эссе и репортажи, исторические исследования, сочинял хорошие стихи и даже детективы. Его знали и печатали во многих рязанских изданиях, а он к тому же и сам был издателем, выпускал несколько газет, в том числе довольно острый (и неоднозначный) «Лыбедский бульвар». Издавал, поверьте, не ради прибыли, порой себе в убыток. Но, запивая горечь финансовых потерь кружкой светлого пива, которое откровенно любил, Женя философски рассуждал: трудности временны, а истина бесценна. И раздавал гонорары неимущим журналистам и художникам порой из своего кармана.

Он умел радоваться жизни и находить себя в ней, ладил с людьми полярных взглядов. Вернувшись в очередной раз из Хорватии, рассказывал, как дегустировал сливянку с хорватскими усташами, и тут в кафе заходят серьезные сербские ребята из бывшего ополчения. Ситуация – хуже не придумаешь. На счастье, среди сербов Женя узнал одного малознакомого и бросился с ним обниматься, как с родным. В общем, этим вечером никто даже не подрался, Женя предложил тост, и компании выпили вместе. Естественно, за мир…

Евгений любил мир, но не боялся войны. Он несколько раз ездил в Донбасс с гуманитарными конвоями, обзавелся там друзьями, которые и показали ему войну без прикрас. Но возвратившись, не любил рассказывать страшное. Опять находил позитив: как искренне радовались местные жители нехитрым продуктовым наборам с российской тушенкой «ГОСТ» и скумбрией, закатанной в банки на Камчатке, с каким интересом рассматривали дети книжки и учебники на русском. Правда, «сувенир» привез грустный – стабилизатор от мины большого калибра. Так он на балконе у Жени, беззаветно преданного идее коллекционирования артефактов, и остался…

Он много чего сделал, но и многого не успел. Не успел написать «Дневник гуманитарного конвоя», не увидел своей книги «Люди, шагнувшие в бессмертие» о героях Великой Отечественной. Первый экземпляр вышел в свет одновременно с уходом Евгения.

Пора заканчивать. Что еще сказать ему на прощание? Не знаю. Наверное, просто: «Женя, зачем ты умер? Зря...»

Юрий МАНОВ

читать весь номер