Рязанская земля взрастила немало спортсменов высочайшего уровня, выигрывавших для своей страны награды планетарного масштаба. В числе первых в эту славную когорту входит покоритель англичан, заслуженный мастер спорта по футболу Василий Михайлович КАРЦЕВ. Сегодня исполняется 95 лет со дня его рождения.

 

О том, какое место в послевоенном футболе занимал Василий Карцев, особо распространяться, по всей видимости, нет нужны. Достаточно будет сказать, что он входил в число сильнейших форвардов своего времени наряду с такими мэтрами кожаного мяча, как Григорий Федотов, Всеволод Бобров, Василий Трофимов, Константин Бесков. На его бомбардирском счету без малого 90 мячей в чемпионате и Кубке СССР. Еще двенадцать были забиты им в международных встречах самого высочайшего накала в ворота сильнейших английских, шведских, норвежских, венгерских клубов, сборной ГДР. 

 

Впрочем, Василию Михайловичу оказалось вполне достаточно и одного разящего удара, чтобы его имя сразу же прогремело на всю Европу. Его гол в ворота лондонского «Челси» (тогда клуб еще не принадлежал Роману Абрамовичу) в ноябре 1945-го по своей значимости и влиянию на ход истории даже сравнивали с залпом «Авроры», поэты воспевали в стихах, а англичане, знавшие толк в футболе, в память о том событии вручили рязанцу золотой шифр с цифрой 13 (дата первого матча турне) внутри как признание его огромных заслуг. И это после того как он, «щелкнув» своим, как тогда говорили, карцевским «хлыстом», раз и навсегда развеял миф о непобедимости английских профессионалов.

 

Вряд ли стоит говорить о том, что этот символ советского футбола не мог затеряться в общей массе, и долгое время он действительно пребывал на виду, но потом как-то неожиданно пропал из поля зрения спортивной общественности. Видимо, поэтому о послефутбольной поре Карцева до сих пор ходит немало разных слухов и домыслов, обо всем, что непосредственно касалось как его личной жизни, так и профессиональной деятельности. 

 

Чтобы выяснить все обстоятельства, спортивному обозревателю «Новой» пришлось отправиться в гости к вдове легендарного форварда Раисе Михайловне. Эта душевная женщина не только внесла долгожданный покой в жизнь грозного бомбардира, родила ему сына Михаила (выступал за клубную команду «Электрон», в составе которого становился чемпионом области), но и своей теплотой и заботой заметно продлила ему годы жизни.

 

– Познакомились мы, страшно подумать, шестьдесят лет назад, в 1955 году в Москве на выставке ВДНХ, – начинает свой рассказ Раиса Михайловна. – Там проходил концерт Людмилы Зыкиной, куда мы пришли с подругой, и так получилось, что наши места оказались рядом с Василием Михайловичем. Он мне как-то сразу понравился, наверное, это была любовь с первого взгляда. И, набравшись храбрости, именно я первой и завела разговор. Ну, а он, вроде бы, не был против. Потом мы пошли гулять к озеру, кормили лебедей, смеялись, шутили. После начали изредка встречаться, долгое время я и представить себе не могла, что за человек находится со мной рядом, настолько он был скромным. Впрочем, тогда все больше я рассказывала о своей жизни, и вот как-то выяснилось, что мы оба уроженцы Рязанской области, правда, с разных краев. Он – из Егорьевска, а я из Октябрьского района, сейчас наша деревня входит уже в Липецкую область, хотя и находится всего лишь в пятнадцати километрах от Чернавы.

 

 

– Нет, ничего подобного не было. В 1956 году он окончил обучение на отделении школы тренеров Государственного Центрального ордена Ленина института физической культуры имени И.В.Сталина. Итоговые экзамены сдал на «отлично» и «хорошо», о чем можно судить по его диплому. В это же время работал инструктором-тренером в Центральном Совете общества «Динамо», а затем был переведен на Центральный стадион имени Ленина, строительство которого тогда только завершилось. Насколько я знаю, предложения из других городов у него действительно были, да и руководство обещало ему всяческое содействие: «Давай напишем тебе направление в любую команду, только выбирай». Василий Михайлович тогда побывал в Казани, поездил по южным городам, долго присматривался, но так ничего и не подобрал.

 

 

– Произошло это уже позже. Сначала Василий Михайлович отправил меня в Егорьевск, сказал: «Езжай, там тебе помогут с работой». Я выучилась на швею, но нигде не могла устроиться по специальности. Не удалось и в Егорьевске, так что пришлось осваивать профессию повара. А когда Василий Михайлович возвратился на родину, мы стали встречаться чаще и вскоре зарегистрировали наши отношения. К тому времени я уже работала в кафе заведующей, но ради карьеры мужа пришлось сорваться с насиженного места. Оказалось, что в Рязани он побывал еще в 1957 году, его там хорошо принял директор радиозавода Тучков, обещал работу, но просил подождать. И вот в конце 1958 года пришел вызов, и мы, что называется, с вещами отправились на новое место жительства. Думаю, в пользу Рязани сыграла в первую очередь ее близость к Егорьевску и красивая природа, к чему муж всегда был неравнодушен. Он очень любил уединение, прогулки по лесу, с удовольствием собирал грибы, но исключительно благородные. Сыроежки никогда не брал. 

 

Здесь мы прервем рассказ Раисы Михайловны, чтобы несколько прояснить ситуацию. Дело в том, что в 1958 году рязанская команда (тогда она называлась «Труд») завоевала право выступать в первенстве СССР по классу «Б», и получить тренера с именем для провинциального города было большой удачей. В то же время и для Василия Карцева это был лишь первый опыт самостоятельной работы, что также не могло не отразиться на результате. По итогам сезона-1959 рязанцы с превеликим трудом сумели сохранить свое место в главных соревнованиях страны. Не лучшим образом складывались у них дела и в следующем году, с середины сезона Карцев уже работал помощником сменившего его на посту старшего тренера Виктора Лаврова, следующий год вновь начинал во главе команды, затем снова помогал уже Виктору Соколову. 

 

В конце концов, в полной мере осознав, что тренерская доля – это не для него, Василий Михайлович решил самостоятельно завершить эти мучения и раз и навсегда вычеркнул футбол из своей жизни. В какой-то степени это настоящая трагедия талантливого спортсмена, из которых далеко не всегда вырастают успешные тренеры. «Играть они не умеют, а научить их я не могу» – эта фраза во многом объясняет, что тогда творилось в душе великого игрока.

 

– Конечно же, мужу крайне тяжело далось принятие этого решения, – продолжает вспоминать Раиса Михайловна, – поэтому я как могла, поддерживала его. Свою негативную роль сыграли и проблемы со здоровьем: когда ребята проигрывали, а по первости это случалось довольно часто, он с трудом переносил неудачи. После матча возвратится домой и ходит по коридору с папиросой туда-сюда, туда-сюда, еще и грелку к правому боку приложит. В результате оказался в больнице, а подлечившись, решил в команду не возвращаться. Такое не каждый вынесет после всенародной славы и международного признания, но Василий Михайлович смог и в 42 года начал свою жизнь практически с чистого листа. Устроился учеником радиомонтажника, вскоре получил второй разряд, а впоследствии дорос до специалиста высшей категории, которому поручали выполнение самых сложных производственных заданий.