«Новая газета»-Рязань /№22 от 10 июня 2021 г./ «Я почувствовал, что у людей крылья выросли»

Понедельник начинается в субботу, а закрытие сезона вовсе не означает его завершение. Под таким девизом живут все творческие, по-настоящему увлеченные своим делом люди. Рязанский симфонический оркестр 26 мая закрыл 82-й концертный сезон Восьмой симфонией Шостаковича, а уже через три дня принял участие в празднованиях, посвященных Дню Паустовского.

Проводить концерты под открытым небом в естественных исторических декорациях – традиционная европейская практика. И пусть в Рязани нет Терм Каракаллы или Арены-ди-Верона, но гений места вдохновляет своим присутствием и наши широты. Концерт, соединивший классическую музыку и фрагменты из автобиографии писателя «Коротко о себе», прозвучал в поселке Солотча на площадке гостиничного комплекса «Боровница». Казалось, сам пряный сосновый воздух, который так любил Паустовский, стократно усиливает магию слов, а капли дождя, стекающие по стеклу, вплетаются в звучание музыки…

С этого необычного концерта мы начали наш разговор с главным дирижером Рязанского губернаторского симфонического оркестра Сергеем Оселковым, обсудив, конечно, и итоги пандемийного сезона.

Борис Андрианов и Сергей Оселков. Закрытие 82-го концертного сезона Рязанской филармонии

– Сергей Анатольевич, погода не позволила провести концерт, как планировалось, под открытым небом. Пришлось оперативно перестраиваться и переносить все под крышу. Но, наверное, было важно, чтобы эта программа прозвучала именно в этом месте, которое было так дорого Паустовскому. И это, действительно, замечательная идея.

– Идея хорошая, тем более что «Боровница» – место с историей: в советское время здесь отдыхало много выдающихся людей. Так что сама аура располагает к культурным программам. Единственно, площадка не позволяет привезти оркестр полностью, даже если играть под открытым небом. А вот камерный состав в подобные проекты вписывается прекрасно. Загородная атмосфера, уютное пространство, хороший контакт со зрителем – такие концерты всегда проходят с очень душевным настроением.

– На закрытии сезона 26 мая прозвучала Симфония № 8 Дмитрия Шостаковича – одно из монументальнейших произведений в истории музыки ХХ века. Концерт произвел колоссальное впечатление и прошел с огромным успехом. Как складывалась работа над этой программой?

– В прошлом году, когда отмечалось 75-летие Победы, филармония задумывала большой проект, посвященный этой дате. В том числе планировался концерт с участием оркестра, который должен был пройти в мультимедийном формате: музыка Шостаковича соединилась бы с некой визуальной историей (кадры из хроники, фотографии и т.д.). Но когда объявили локдаун, стало ясно, что эту идею надо пока отложить.

Однако 9 мая прошлого года я записал видео в инстаграме, где пообещал публике, что Восьмую симфонию Шостаковича мы обязательно сыграем, как только предоставится такая возможность. Но надо понимать, что это произведение по своему смыслу и психологическому наполнению не рядовое. Симфония написана в 1943 году, в самый разгар Великой Отечественной войны. Несмотря на светлый финал, она вся пронизана драматизмом, ощущением разворачивающейся катастрофы. Хронику военного времени композитор осмысливает через призму человеческих страданий. Исполнение подобных сочинений – это всегда событие. Поэтому и концерт должен быть не рядовой. Закрытие сезона – как раз тот случай. Симфония поставила яркую точку и очень подошла для завершения этого довольно непростого года. И, самое главное, мы выполнили свое обещание. Я очень доволен, что сыграли эту музыку. Это не те произведения, которые можно играть часто. Испытывать такие эмоции – очень тяжело.

– Совсем другим по настроению было первое отделение концерта, в котором прозвучала музыка Сен-Санса и Вайнберга. Было очень приятно снова видеть на нашей сцене известного российского виолончелиста, заслуженного артиста России Бориса Андрианова.

– Борис Андрианов – замечательный музыкант, прекрасный человек. Его выступление, безусловно, стало украшением концерта. Интересно, что музыка Вайнберга стала как бы «мостиком» между Сен-Сансом и Шостаковичем. Моисей Вайнберг – очень серьезный композитор, в своей жизни ему довелось пройти через многие тяготы. Его семья погибла в концентрационном лагере. Сам он подвергся репрессиям, был арестован. И все это он и отражал в своей музыке. Так что получился вполне логичный переход между романтическим концертом Сен-Санса и драматической симфонией Шостаковича.

– Многие творческие люди, с кем я беседовала в этот пандемийный сезон, жаловались, что эмоционально очень трудно работать на полупустой зал. Как ваш коллектив справлялся с этой ситуацией?

– Честно говоря, сильного дискомфорта не ощущалось. Мы настолько соскучились по концертам, по нашему делу, что были рады играть даже для одного зрителя. Другой разговор, что играть было сложнее, это да. Сложнее с точки зрения внутренней свободы. Говорят, стены помогают. Но точно так же помогают и люди. Пусть мы не знаем наших зрителей, но видим, что они в зале есть, и работаем на них и для них. Мы свободно играем, свободно дышим, и дирижер чувствует себя посредником между публикой и музыкантами. А когда в зале никого нет, то будто «перекрывается воздухоотвод». И что тогда остается? Только технологии. Наше первое выступление после периода самоизоляции проходило в записи, без зрителей, в пустом зале. Были только камеры. И, должен признаться, сыграть такой концерт нелегко. Все понимают, что дубль только один, камеры включены, переписывать никто не станет, – и это создает напряжение.

– Несмотря на то, что год был непростой, для оркестра он оказался отмечен множеством ярких моментов. В частности, 26 февраля в рамках абонемента Московской государственной академической филармонии «Оркестры России» ваш коллектив выступил в Концертном зале имени П.И. Чайковского.

– Да, для нас это было окрыляющее событие. Концертный зал имени П.И. Чайковского – один из самых важных для любого музыканта: богатая история, прекрасная акустика (особенно, увы, после зала нашей филармонии)! Сам факт выступления в этом зале налагает определенный комплекс ответственности. И вместе с тем рождает необычайное желание играть. Я видел на лицах наших оркестрантов, какой кайф они получают от игры. Мы только начали репетицию, раздались первые звуки, и я почувствовал, что у людей крылья выросли! Конечно, все были вдохновлены, выложились на все сто, и концерт прошел с большим успехом. Ну, и плюс прекрасный солист – лауреат международных конкурсов Павел Милюков, скрипка которого воодушевляла и увлекала за собой. Великолепный концерт! На мой взгляд, за всю историю оркестра – это первая «медаль».

– Что нужно дальше для развития: поездки, инструменты, музыканты?..

– Нашему оркестру, как и любому коллективу, нужно материальное и духовное. С материальным, я думаю, все понятно: оркестру требуются новые ставки, инструментам – обновление и т.д. Но не менее важно и расширение горизонтов. Любому творческому человеку необходима смена обстановки. Новые обстоятельства, атмосфера, новый зал и зритель – все это дает импульс к росту профессионализма, подпитывает творческие силы. Сидя на одном месте, рано или поздно начинаешь чахнуть. Глаз замыливается. Поэтому иногда полезно встряхнуться и взглянуть на себя с другой стороны.

Я очень надеюсь, что после того, как история с вирусами закончится, все вернется на круги своя. Сейчас много говорят, что мир уже никогда не будет прежним. Возможно. Но музыкальный мир изменить очень сложно. Без живого общения наш вид искусства существовать не может. Так что мир не изменится, по крайней мере, наш точно.

Фото Андрея ПАВЛУШИНА

Вера НОВИКОВА

читать весь номер