Просто сказка какая-то: хочешь баллотироваться на выборы – пожалуйста. Партия тебя и выдвинет, и поддержит. Молодым и старым у нас везде дорога. И даже «Единая Россия» приглашала к участию в праймериз кого угодно. Это раньше казалось, что организация выдвигает на выборах старых проверенных бойцов. Ну, в крайнем случае, верных союзников или спонсоров. Теперь все иначе.

 

Конечно, если очистить партийные приглашения присоединиться к предвыборным командам от лукавства, то получим примерно следующее: требуются наивные и активные товарищи, чтобы добровольно вложили свои ресурсы в нашу личную победу. Потому как представить себе, что человека «с улицы» поставят на проходное место в список, решительно невозможно. Это еще если допустить, что эсеры и «родинцы» вообще проходные – социологи фиксируют рейтинг СР на уровне 3%, а «Родина» и вовсе  пользуется поддержкой меньше 1% избирателей. Так что если кто и решит воспользоваться приглашением стать кандидатом, то с целью лишь массовки. Эти партии в лучшем случае могут претендовать на одно проходное место. И оно, естественно, достанется не волонтеру.

 

Вообще, по большей части, партии в России сегодня – это своеобразные «акционерные общества» и франчайзинговые структуры. То есть просто бизнес-проекты, призванные облегчить попадание бенефициаров в органы власти. Системная организационная работа в промежутках между выборами не ведется. Лишены партии, как правило, и какой-либо идеологической базы. То есть объединение происходит не на ценностной основе, а на «коммерчески выгодной».  О какой-либо работе над смыслом речи не идет. Как говорится в недавно опубликованном докладе КГИ, не предлагают партии на выборах и реальных политических программ, поскольку их деятельность определяют спонсоры в формате непубличных договоренностей.

 

Таким образом, партийная система на сегодняшний день является абсолютно неэффективным институтом. Этот факт признается ведущими политическими экспертами. Но при этом партии остаются главными «электоральными машинами» – именно они обеспечивают реальное или мнимое представительство народных интересов. В той же Рязанской областной думе половина состава избирается по партийным спискам, и лишь другая половина депутатов – в индивидуальном порядке. Фактически нам предлагают голосовать вслепую – все равно что выбирать незнакомый товар в магазине, ориентируясь лишь на яркую этикетку и телевизионную рекламу. Но если вместо непонравившейся шоколадки завтра можно купить другую, то законодательный орган мы избираем на пять лет. А к этому времени появятся уже новые «покупатели» без негативного опыта: избирателям, которые в сентябре впервые отправятся ставить галочки, во время прошлой облдумской кампании 2010 года было всего по 13 лет. И вряд ли они хоть что-то помнят – если даже у более взрослых граждан предвыборные обещания такой давности из памяти улетучиваются.

 

Да, в какой-то мере и ЛДПР, и КПРФ можно назвать состоявшимися партиями («партия власти» по образцу КПСС – это отдельная песня). Но, во-первых, двух партий для выражения всего политического спектра настроений в стране очевидно маловато, а во-вторых, и они испытывают серьезные внутренние проблемы. О чем говорить, если даже «Единой России» потребовалось завышать численность участников своего внутрипартийного голосования в 10 раз. Как об абсолютно с потолка взявшихся 90 тысячах участников праймериз почти в открытую говорят сами единороссы.

 

Уже как-то писал, что голосование за списки партий на региональных выборах вообще не нужны. На местном уровне партийность кандидата избирателю ни о чем не говорит. Региональные отделения используются политиками как франшизы и легко сменяются. Благодаря этой системе мандаты получают совершенно неизвестные люди. Более того – совершенные непрофессионалы. Пропорциональная избирательная система на уровне областей, городов и районов бессмысленна.

 

В этой связи мажоритарная система выглядит более предпочтительной. Но только в том случае, если округа будут не одно-, а многомандатные. Это когда голосование идет за конкретных людей, но в депутаты проходит не только один победитель, а первые трое, например. При такой системе мы, во-первых, голосуем за действительно живых политиков. Во-вторых, учитываются интересы большего числа избирателей. С тем, чтобы обеспечить максимальное представительство различных групп населения. И мы таким образом застрахованы от тотального доминирования единороссов в парламенте. Стоит отметить, что существующая региональная избирательная система диктуется федеральным законодательством. Так что вышеприведенные доводы – это скорее апелляция к депутатам Госдумы.

 

Ну а пока имеем то, что Охотный ряд послал. Кота в партийном мешке и одномандатные округа, в которых с почти 100-процентной вероятностью побеждают представители «Единой России». Продлевая таким образом свою монополию. Правда и в том, что у оппозиции почти нет сильных фигур, способных дать серьезный бой на конкретной территории. С этой ношей могли бы разве что справиться депутаты Госдумы: Владимир Федоткин у коммунистов и Александр Шерин у ЛДПР, но они свои столичные статусы на областные не поменяют. По округу, в отличие от партсписка, выигранные мандат не передашь – тут «паровозы» исключены. Попытать счастья могла бы, наверное, и запавшая в память рязанцам Надежда Корнеева, но облдума – явно не тот уровень для заместителя председателя «Патриотов России».

 

Косвенно об уверенности ЕдРа в округах говорит и то, что они не стали их «кроить» перед новыми выборами. В том случае, если правящая партия чувствует свою слабость в каком-либо районе, она обычно изменяет границы округа, делая их максимально удобными для себя. Раз в этот раз такого не произошло – значит, поводов для беспокойства нет.

 

С чем слабовато у единороссов – так это с членами федерального собрания. По результатам праймериз уверенный результат показал только депутат Госдумы Николай Булаев. Андрей Красов, как и сенаторы Олег Еремеев с Игорем Морозовым, оказались в числе аутсайдеров. Или их намеренно втянули в совершенно бессмысленный процесс с целью «приопустить»?