Полицейские не смогли внятно объяснить суду свои действия на площади Ленина Рязани



В пятницу и субботу, 9 и 10 декабря 2011 года, в мировом суде Советского района Рязани (ул. Лермонтова, 20) прошли первые четыре процесса по делам задержанных на площади Ленина 8 декабря. Хотя обычно, по словам приставов, рассмотрение дел по статье 19.3 КоАП (Неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции), занимает полчаса, практически весь первый день ушел на одну-единственную Машу Середу.

Смена состава

Первыми планировали судить Сергея Ежова и Юрия Богомолова – по крайней мере, именно их 9 декабря с утра доставили в здание суда. Однако не прошло и часа, как их снова отвезли в отделение. Правда, за это время оба успели дать интервью.

Вскоре вместо них в суде оказались Ирина Кусова и Мария Середа. На вопрос, когда начнется процесс, 32-летний судья Александр Тарасов определенно ответить затруднился, сказав, что ему надо ознакомиться с материалами дел.

Надо сказать, что к девяти утра на Лермонтова, 20 пришли не менее тридцати человек – журналисты, родственники, свидетели, правозащитники и просто сочувствующие. Не меньше было и полицейских, которые зачем-то огородили ленточками дорожку к крыльцу. Некоторые были в бронежилетах.

Доставленные в суд рассказали, что вопреки обещаниям уполномоченного по правам человека в Рязанской области Александра Гришко (примчался к задержанным в Советский РОВД еще накануне, вечером 8-го, после поднятого их товарищами шума), никаких матрацев и постельного белья им на ночь не выдали и, тоже в нарушение закона, не кормили. Правда, обращались вежливо и корректно, передачи с едой и водой – за редким исключением – передавали без проблем.

«Редким исключением» стал отдел полиции Октябрьского района Рязани, где поздним вечером четверга дежурный отказался принять горячее питание для троих задержанных, включая Богомолова («А вдруг вы их отравить хотите!»). Но минералку и шоколадки взял.

Скользкое дело

Наконец, около часа дня началось заседание по делу Середы.

«Привлекались раньше к административной ответственности?», – спросил судья. «Да, перешла дорогу в неположенном месте», – ответила Маша. «Сейчас в положенных местах переходите?» – «Да». Полушутливый вопрос разрядил атмосферу, а дальше воспринимать происходящее без смеха стало вообще невозможно.

«Середа поднялась на памятник с правой стороны, – рассказал допрошенный в качестве свидетеля сотрудник полиции. – … Выражала несогласие с выборами и вытащила плакат». «Что за плакат?», – поинтересовался судья. «Самодельный рисунок. «Мозговые слизни, я за вас не голосовала». Нарисованы там три таких зелененьких… слизня… и флажочек, на нем флаг Российской Федерации и написано «ЕР». «У нее?» – уточнил судья. «У слизня», – пояснил полицейский. «А, у слизня…», – еле сдерживаясь, кивнул судья.

«Это три мультгероя из мультфильма «Футурама», – Маша – сама невозмутимость. – Шуточные космические слизни, которые гипнотизируют людей». «Кандидаты такие были ли у нас?», – решил выяснить судья. «Не было, я и не подразумевала, что это были кандидаты», – развеяла сомнения гражданская активистка Середа. И продолжила: «У одного из слизней в руке был флажок, на котором были буквы «ЕР», и российский флаг. Это намек на партию, которая, как мне кажется, виновна в фальсификациях на выборах».

Однако главный вопрос, который интересовал защитника Середы адвоката Алексея Соколова – каким же конкретно требованиям не подчинилась Маша. Из протокола, обратил внимание адвокат, это не ясно, вот дословная цитата оттуда: «…в ходе несанкционированного митинга оказала неповиновение законным требованиям сотрудников полиции, связанным с охраной общественного порядка, а именно: на неоднократные требования сотрудников прекратить свои действия продолжала нарушать общественный порядок». И в ответе на этот вопрос полицейские разошлись. Двое из них показали, что подсудимая не отреагировала на распоряжение «прекратить незаконные мероприятия и убрать плакат». Допрошенные утверждали, что Середе это требование предъявлялось неоднократно, однако не ими самими, а другими сотрудниками, которых вызванные в суд назвать так и не смогли. «Мы действовали в составе подразделения», – только и услышали участники процесса.

Затем в зал заседания был вызван участковый уполномоченный, который, не будучи свидетелем вменяемого деяния, и составлял протокол, опираясь на рапорт и пояснения других полицейских. Он с трудом подбирал слова: «Проходил митинг. Несанкционированный. Там выдвигались лозунги. Данные сотрудники попросили пройти в отдел. Сказали, что не санкционирован и… (вспоминая)... несанкционированный митинг, и… ну, нарушали требования…» В конце концов он подтвердил адвокату, что под неповиновением подразумевал отказ Середы пройти в отделение – то есть совсем не то, что говорили полицейские, участвовавшие в задержании.

Сама Мария заявила суду, что лишь один раз в самом начале акции полицейские сказали ей убрать плакат, но на вопрос, на каких основаниях она должна это сделать, ответили: «Ни на каких». Ровно то же самое показала свидетель Наталья Бриккер. Такое требование полицейских Середа не сочла законным и свой рисунок убирать не стала.

На вынесение решения судье потребовалось около двух часов. За время ожидания стало известно, что матерям Юрия Богомолова и еще одного задержанного, Максима Васильева, не разрешили свидания с сыновьями. На вопрос «почему?» координатору рязанского отделения ассоциации «Голос» Софии Ивановой в отделении полиции №1 ответили, что у них нет для этого условий.

Судья огласил решение примерно в полшестого. Середу признали виновной и назначили штраф в 500 рублей. Уже давая интервью в коридоре, на вопрос журналистов «Повлияет ли ее задержание на дальнейшее участие в акциях?», ответила: «Уверена, что не повлияет. Как раньше принимала решение в каждом случае отдельно, так буду делать и дальше».

Вопросы терминологии

Вопреки ожиданиям, что в этот же день рассмотрят дело второй задержанной женщины – Ирины Кусовой, которая к тому же весь день просидела в коридоре суда, из отделения снова привезли Юрия Богомолова. Процесс по его делу начался в восьмом часу.

«Данный гражданин… выступал, говорил лозунги: «Долой Путина!», «Долой выборы!», – свидетельствует полицейский, утверждая, что лично это слышал (на самом деле таких лозунгов на площади не было и в помине – собравшиеся скандировали «Россия без Путина!» и «Требуем новые выборы!», а это, как говорится, две большие разницы – прим. автора). На двукратное предупреждение о необходимости прекратить выдвигать лозунги, так как митинг несанкционированный, Богомолов, по словам полицейского, ответил, что это не митинг, а просто общение. Адвокат Анастасия Луговцова попыталась выяснить, как полицейский определил, что это был все-таки митинг, но судья счел, что терминология в данном случае не имеет значения. Протокол правонарушения, как и в случае с Середой, составлял не присутствовавший при задержании сотрудник, и в чем заключались требования, предъявленные Богомолову полицейскими, он пояснить не смог.

Около восьми вечера судья объявил перерыв до утра. Восьми задержанным, включая Ирину Кусову, предстояла вторая ночь в отделении полиции.

Первый пошел

В субботу, 10 декабря, половина лавок в коридоре суда с утра была занята полицейскими. Как оказалось, в этот день дежурят в основном те же ребята, которые задерживали участников акции. Доставили Юрия Богомолова. Стало известно, что после настойчивых звонков Софии Ивановой Александру Гришко задержанных накануне вечером покормили за казенный счет, а на ночь выдали матрацы, подушки и постельное белье.

В коридорах суда можно было слышать, как полицейские жалуются друг другу на «беспредел»: «Вчера пришел домой в два ночи, сегодня полшестого подъем. Сплошное усиление днем и ночью. Какие нервы выдержат?». София Иванова между тем вспомнила, что 10 декабря – день принятия Декларации о правах человека, и стала раздавать присутствующим, в том числе полицейским, тексты Декларации. «Вот так и происходит вербовка», – не то в шутку, не то в серьез сказал кто-то из ребят.

Спустя час с небольшим судья огласил решение: Юрию Богомолову назначено четверо суток административного ареста. В обоснование вины вошли данные протокола и показания свидетеля-полицейского, а проведение несанкционированного митинга указано в постановлении как само собой разумеющийся факт. (Хотя двумя часами ранее судья Тарасов выяснил, что полицейские не использовали звукоусиливающей аппаратуры, позволяющей обратиться ко всем пришедшим в тот вечер к памятнику Ленину, в постановлении было указано: «Публичное мероприятие проводилось с нарушением требований закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, пикетированиях», сотрудники полиции неоднократно публично уведомили об этом всех лиц, участвующих в данном мероприятии»).

С этой минуты последние сомнения в непредвзятости мирового суда Советского района развеялись как сигаретный дым, а о принципе состязательности сторон можно было забыть.

Юрия Богомолова увезли в специзолятор в Хамбушево, где ему предстояло провести оставшиеся двое суток, поскольку двое он уже «отсидел» в отделении и в суде. 12-го вечером Богомолов был уже на свободе.

Представиться не имелось возможности

Следующим рассматривали дело Сергея Ежова. Полицейский – «соучастник» его задержания, сначала не смог вспомнить лозунги, которые выкрикивал подсудимый: «В рапорте указано». «Да два дня прошло! – возмутился судья. – Месяцами такое запоминается!». «Типа «Долой Путина!» что-то…», – попытался сформулировать полицейский. Как и все остальные допрошенные, он не отрицал того, что, в нарушение закона «О полиции», не представился задержанному. «Представиться не имелось возможности – была агрессивно настроенная толпа, которая пыталась отбить, теснила, толкала», – рассказал свидетель. Буквально через пару минут он же на вопрос: «А когда толпа стала агрессивной?», ответил: «После того, как был выведен первый» (первым был выведен именно Ежов, – прим. автора).

Сергей Ежов, который на суде активно защищался сам, обратил внимание, что перед задержанием просто находился на ступеньках постамента и молчал, то есть никак не нарушал общественный порядок. Полицейский же на вопрос подсудимого: «Что я делал непосредственно перед задержанием, когда вы ко мне подходили?», не смог сказать ни слова.

Пока судья выносил решение, полицейские в коридоре искренне интересовались у друзей задержанных, каковы же настоящие результаты выборов? Становилось понятно, что они нормальные ребята, просто им приходится выполнять приказы. «Вы молодцы, очень хорошо с нами обращались», – поблагодарила полицейских Маша Середа. «Так после аттестации остались самые достойные», – ответил один из полицейских.

Ежову, который, как и Богомолов, привлекался к ответственности 3 ноября, назначили 9 суток ареста и отвезли в изолятор временного содержания (ИВС).

Что-то не то сделали

Ближе к 16 часам наконец начались слушании по делу Ирины Кусовой. Снова повторились показания о неоднократных требованиях прекратить митинг и якобы имевших место лозунгах «Долой Путина!», «Долой выборы!». Снова свидетели-полицейские не смогли назвать, кто конкретно предупреждал собравшихся. Добавилось то, что Кусовой, по словам полицейского, несколько раз делали замечания по поводу раздачи листовок. Подсудимая подтвердила, что раздавала листовки, но заявила, что ни одного замечания насчет листовок ей никто не сделал.

В ожидании решения один из полицейских – мужчина в возрасте – сказал, что Кусову понимает, но не одобряет. «Я все это проходил в 1991-м, в 93-м году… Вот в 91-м я был энтузиастом. Но что-то, видно, не то мы тогда сделали», – рассудил он.

Суд в отношении Ирины Кусовой ограничился штрафом в 500 рублей. После заседания Ирина Гасановна подошла к одному из полицейских-свидетелей: «Ну зачем же ты врал-то? Слово «долой» там вообще не произносилось. И что от меня требовали прекратить раздавать листовки». «Да какая разница, это же мелочи», – ответил полицай.

Высокое давление

В пятницу между шестью и семью у задержанных истекал 48-часовой срок, на который гражданина можно лишать свободы без решения суда. Судов в этот день уже никто не ждал – все рассчитывали на получение повесток и «роспуск собрания». В шестом часу в суд привезли пятерых оставшихся задержанных.  Однако буквально за несколько минут до истечения срока (18.30) судья начал рассмотрение дела Константина Смирнова. Очень скоро слушания пришлось прервать, чтобы таки вручить повестки и отпустить всех остальных. Пока оформляли все документы, возвращали изъятые вещи – прошел почти час. Всем отпущенным вручили повестки в суд на 14 декабря.

И тут, примерно в 19.40, в суд приехала «скорая». Оказалось, к судье. Просочилась информация, что у Александра Тарасова подскочило давление. В чем причина и что (или – кто?) виной повышенному давлению, нам оставалось только гадать. «Довели человека», – негромко выдохнул кто-то из судебных приставов…

Врачи пробыли в кабинете не менее 20 минут, однако и после их отъезда судья из кабинета больше не выходил. Смирнову тоже дали повестку на 14-е и вернули вещи.

Константин предложил зайти в отделение полиции №1, которое находится по соседству с судом, и передать оставшуюся еду тем, кто, может быть, в данный момент находится в «обезьяннике». «Сейчас там скажут: мы их отпускаем, а они снова приходят», – пошутил кто-то. Все посмеялись, но в отделение все-таки зашли. Однако выяснилось, что в этот вечер в камерах для задержанных было пусто.

P.S. Состояние здоровья мирового судьи Александра Тарасова стабилизировалось. В среду он уже был «огурцом».