Больше 40 лет назад в рязанском Старожилове появился выпускник зоотехнического факультета ветеринарной академии имени Скрябина Владимир ФРОЛОВ. Его назначили начальником конной части и поручили важное в масштабах всей страны дело – возродить русскую верховую породу лошадей. Ему удалось это сделать, однако порода снова оказалась под угрозой исчезновения. Сейчас Фролов на пенсии, но все так же не забывает зайти на конюшню и поинтересоваться, как идут дела. Он хотел бы написать воспоминания об известных лошадях, с которыми его сводила жизнь, но пока «руки не дошли». Летом этого года Владимир Константинович поделился с корреспондентом «Новой» историями из детства, службы в конном эскадроне ЦСКА и почти невозможных во времена СССР загранпоездок.
Поймать жеребенка за хвост
Владимир Фролов родился 16 сентября 1948 года в селе Староюрьево Тамбовской области. Отец и дед были «заядлыми конниками», сам он научился держаться в седле еще до школы.
– До революции у нас было семнадцать лошадей собственных – это отец рассказывал. А дед сказал, что могут отобрать, к этому все движется, давайте делиться. И все огромное хозяйство, которым управляла бабушка, разделили между родственниками. Кому пасеку, кому что, лошадей поделили. Потом часть родни уехала в Сибирь, часть сослали. У нас же в Тамбове крепостных не было, были вольные землепашцы. Отец рассказывал, постоянно происходили стычки с помещиками, они пытались отобрать земли. А чернозем там был два метра в глубину. Когда отец свой дом начал строить, раскопали яму и нашли там телегу, которая когда-то утонула. Если попал в пашню – бесполезно пытаться сапоги вытащить, их полностью засасывало. Из-за этого в начальных классах ходили в школу босиком, а перед тем, как зайти, мыли ноги в какой-нибудь луже, потом уж обувались.
Отец говорил: «Володя, учись, а то дед всю жизнь лошадям хвосты крутил, я лошадям хвосты кручу, а ты получи хорошее образование». Откуда это выражение «лошадям хвосты крутить»? У лошади есть две болевые точки: верхняя губа и хвост. На губу накладывают специальную закрутку [рукоятка с кожаной петлей, – здесь и далее пояснения автора], чтобы зафиксировать лошадь при необходимости в одном положении, а жеребенка можно только поймать за хвост, немного заломив его. Он стоит спокойно и не бьет копытом. Чуть упустишь – можешь получить так, что мало не покажется.
Эскадрон мечты
В школе Фролов любил уроки русского языка и литературы. Писал сочинения так, что учитель зачитывала их перед всем классом. После школы решил послушать совет отца и поступил в техникум на факультет «Электроснабжение железных дорог». Эта специальность тогда считалась стратегически важной, и ребят не призывали в армию. Но Фролова призвали: с началом арабо-израильской войны в армию отправили и будущих строителей линий электропередач железнодорожных путей.
– И я попал совершенно случайно в конноспортивный эскадрон ЦСКА. Если есть где-то какая-то судьба и кто-то ее пишет, то как раз со мной все это и произошло. Судьба меня вернула на свое место. Тяжело было учиться: в 7 утра подъем, в 23:00 отбой, но мне нравилось. Большое внимание уделялось спорту. И когда я туда пришел, понял, что это мое. Как-то генетически это сразу ко мне вернулось.
На даче у маршала
Во время службы Фролов неоднократно встречался с маршалом Советского Союза Семеном Буденным, который курировал конный эскадрон ЦСКА. Бывал на его подмосковной даче в Баковке, где Буденный был одет в повседневную одежду. При встрече он пытался отдать честь срочнику, но вспоминал, что не в военной форме, и на «полпути» опускал руку.
– Стояли тогда в ЦСКА великие лошади, которые входили в сборную Советского Союза. Например, личный конь Буденного по кличке Софист [любимый конь маршала, на котором он принимал парады на Красной площади; пережил хозяина на пять лет, умер в возрасте 33 лет]. И каждый раз назначался человек, достойный сделать проездку [выехать на тренировку] на лошади Семена Михайловича. Это было большой честью.
Нас иногда привозили на его дачу, мы становились цепью и вырывали одуванчики… Он не любил эти желтые цветы. А потом его жена нас угощала чем-нибудь. Один раз я даже побывал там на замене его денщика, у него там было два коня. К нему часто приезжали гости, среди них был Михаил Державин [артист] – он тогда был женат на дочери Буденного.
Увидеть Абсента и Анилина
На втором году службы, в 1968-м, Фролова включили в олимпийскую сборную Советского Союза в качестве коновода. Начались спортивные сборы и соревнования, в том числе за границей. Первым его зарубежным городом стал польский Ольштен.
– Перед поездкой нас всех вызывали в КГБ, проверяли на благонадежность. Прочитали лекцию, как себя вести, дали подписать обязательства о сохранении государственной тайны и о том, что мы возвратимся назад. А потом нам выдали по комплекту: костюм, рубашка, нижнее белье, галстук, чтобы мы достойно представили страну. Между нами не было разговоров о том, как у нас бедно, а там хорошо. Но поехать за границу было выгодно: нам выдавались деньги наравне со спортсменами, и можно было купить вещи, одеться, чтобы родителям потом нас не одевать. Поездка запомнилась тем, что поляки уже тогда начали как-то гоношиться. Кто-то написал плакат: «Мы не хотим власти из рук москалей». Но относились к нам отлично. С нами присутствовал товарищ «оттуда» [КГБ]. Там мы выиграли почти все соревнования, в том числе Кубок нации.
Оттуда мы поехали в Лейпциг [находился на территории существовавшей до 1990 года Германской Демократической Республики]. Последний выезд был в капстрану, в ФРГ, Аахен. Сейчас это столица мирового конного спорта. Там собирались лучшие всадники мира, мы попадали в первую пятерку или даже тройку. Там я впервые увидел капитализм наяву: столько машин! Стоит «Фольксваген», и его можно запросто купить. Аахен стоит на стыке трех государств: Бельгии, Голландии и Люксембурга. Нас взяла одна женщина и повезла на экскурсию. За день мы побывали в трех государствах. Там пиво попили, тут пиво попили. Я же в этом ничего не понимал, я не пил, а спортом увлекался. Потом об этом узнал кэгэбэшник и прочитал лекцию.
В те годы Польша жила намного беднее, чем мы, все делалось на лошадях. И кругом были паровозы. В ГДР были дешевые продукты, к нам относились хорошо. Там было все, чего не было у нас. А в ФРГ продукты очень дорогие, нам приходилось самим все покупать и готовить. И огромное количество машин. За нас все искренне болели и сожалели, когда лошадь сбивала препятствие. Многие приходили на конюшню и хотели посмотреть на Абсента [жеребец ахалтекинской породы, на котором Сергей Филатов стал первым советским победителем на Олимпийских играх в 1960 году в Риме] и Анилина [самая знаменитая скаковая лошадь СССР, под седлом жокея Николая Насибова трижды брала Кубок Европы]. Я объяснил, что Анилина тут нет. Нам даже предлагали деньги, чтобы мы пропустили зевак в конюшню. Когда мы уезжали, все пришли с белыми платочками и махали нам вслед. А на прощание подарили два ящика кока-колы в маленьких бутылочках, она мне показалась божественным напитком. С нами даже немки пытались уехать в Советский Союз в каком-то порыве. Но нужно было быть очень аккуратными, как бы не сказать лишнего.
Незвездная Петушкова
– С Еленой Петушковой [советская спортсменка-конник, чемпионка и двукратный серебряный призер Олимпийских игр, двукратная чемпионка мира по выездке, заслуженный мастер спорта СССР] мы близко дружили. Я решил прибарахлиться, и она мне помогла, ходила со мной по магазинам [за границей]. Лена великолепно владела английским. Ее все уважительно звали «госпожа Петушкова». Она была кандидатом биологических наук, очень образованным человеком. Работала в МГУ и приезжала на ипподром тренироваться каждое утро в шесть часов. Выводил ей лошадь срочник из Воронежа. Ему нужно было вставать в пять, чтобы подготовить лошадь. Ворчун страшный! Каждое утро выговаривал ей: «Что, попозже не могла приехать, выспаться не могу, отыскалась тут амазонка с берегов Москва-реки». А она считала себя должной, просила потерпеть и привозила ему шоколадки. Оправдывалась: «Мне же на занятия к восьми, я позже тренироваться не могу». Она была совсем не звездной, никогда не выпендривалась.
Я встретился с ней через много лет, она меня узнала. Это были времена, когда конный спорт пришел в упадок, всех лошадей распродали, а возрождение началось в Нижнем Новгороде благодаря Елене Петушковой. Проводились соревнования, спортсмены снова могли выезжать за границу. А потом опять все изменилось. Одно время председателем Федерации конного спорта была жена Лужкова Елена Батурина. Она себя начала вести как-то не так. У конников все по-простому, все работают на равных, великий ты или нет. Не было такого, чтобы кто-то считал себя выше. Это не сейчас, когда женщины с накаченными губами называют остальных нищебродами. Петушкова никогда себя так не вела: могла сама почистить лошадь и подседлать.
«Мне приказали отдать пленку»
– В 1973 году мне удалось попасть на Чемпионат Европы по конному спорту, он проходил в Киеве. На соревнованиях выступала дочь королевы Елизаветы Анна [она была там с отцом принцем Филиппом, герцогом Эдинбургским]. Она наравне со всеми таскала сено, хотя уже была чемпионкой Европы по троеборью. Единственное, ей приходилось уходить задними дворами под прикрытием охраны, потому что интерес к ее персоне был очень велик: Анну постоянно фотографировали, пытались взять интервью. А дальше произошло вот что: я стоял недалеко от того препятствия, которое она преодолевала. Оно было вторым или третьим, называлось «чертово логово» [овраг, в котором стоит препятствие]. У нее был великолепный чистокровный конь, огромный. И она ехала, не боялась… второе препятствие, лошадь полна сил. Но вдруг цепляет задними ногами брусья и падает. И Анна упала. Это произошло буквально в пяти метрах от меня. Подбежали люди, поймали лошадь. Анна по-королевски отказалась дальше ехать, потому что это было провально. У меня был в руках фотоаппарат, я все это сфотографировал, проявил и показал завкафедрой. Поднялся такой ажиотаж! И мне приказали отдать пленку. Так потом и не вернули. А на снимке было, как она уже отделилась от лошади и была буквально в свободном полете. Редкая фотография. Лошадь уже ударилась, а всадница летит. На лице у нее было только недоумение: как это могло произойти, у меня же такая лошадь?!
Приезжев уехал довольным
Бытует мнение, что во времена СССР трава по приказу партии была зеленее, солнце светило гораздо ярче, удои повышались, а коневодство процветало. Это не совсем так. В 1956 году руководитель страны Советов Никита Хрущев упразднил кавалерию как род войск. Офицеров-конников досрочно отправил на пенсию, лошадей на бойню. К 1967 году ему удалось отправить на мясо более семи миллионов голов породистых лошадей – ахалтекинцев, дончаков и буденновцев, латвийских упряжных, все поголовье чистокровных верховых Ессентукинского конезавода целиком отправили на бойню. Конный эскадрон ЦСКА и кавалерийский полк Мосфильма сохранились только благодаря легендарному маршалу Буденному.
С возрождением русской верховой в Старожилове было тоже не все гладко.
– Что такое конезавод при советской власти? Это около тринадцати процентов от всей продукции, остальное – животноводство и растениеводство. Коневодство считалось баловством. Помню, тут четырнадцать подвод [конная повозка] было, мы ехали в поле, и вручную конюхи накладывали на телегу до тонны сена, ну, 800 килограммов точно. А первый секретарь в окно выглядывал, звонил по телефону директору и приказывал: «Заверни этот обоз на ферму, у вас телята без сена, а тут лошади на сене спят!» Но никто никуда не заворачивал, мы везли это сено на конюшни. А однажды здесь побывал Приезжев [первый секретарь Рязанского обкома КПСС] и сделал мне замечание, что я одет не по форме: он приехал внезапно, я не успел переодеться в бриджи и сапоги. Он очень любил лошадей, и наши ему понравились, уехал довольным.
Спасти русскую верховую
Чуть больше двадцати лет потребовалось коллективу Старожиловского конезавода под руководством Владимира Фролова и кураторством академии имени Тимирязева, чтобы восстановить русскую верховую породу лошадей. Сейчас там находятся 180 голов – племенное ядро породы. Фролов, которого в Старожилове до сих пор называют только начконом, мечтает о дальнейшем развитии породы и может бесконечно говорить о перспективах русской верховой.
Мечты должны сбываться.
Сегодня Владимиру Константиновичу Фролову «стукнуло» 73.
Фото Анны ИВАНЦОВОЙ, Москва и РИА Новости