Рязанский выпуск
№10 от 17 марта 2016 г.
Свежие новости
Жительница Подмосковья погибла при падении с самоката в день запланированной поездки в Рязань
(19.04.2024)
Не может быть!
(19.04.2024)
200 рязанцев
(19.04.2024)
"Вы думаете, что мы вас не переиграем?"
(19.04.2024)
«Норд-Ост» на «Калиновом мосту»
(19.04.2024)
Какое время - такие и платья
(18.04.2024)
"Их нельзя трогать. Расскажите своим знакомым"
(18.04.2024)
Пытки сероводородом
(18.04.2024)
Токсичная история заинтересовала прокурорских
(17.04.2024)
В скором времени в Рязани ликвидируют МКЦ и КВЦ
(17.04.2024)
Стать бомжем? Да не вопрос!
Пополнить ряды рязанских бездомных могут даже законопослушные, непьющие граждане
.jpg)
Юрий с супругой Ириной
Юрий с супругой Ириной
Добропорядочные граждане, имеющие дом, работу и семью, к людям без определенного места жительства всегда относились не слишком приветливо. Бомж не может устроиться на работу, обратиться в поликлинику или полицию, и написать заявление в суд тоже не может. Потому что он – бомж.
Это клеймо, завидя которое издалека, добропорядочный гражданин перейдет на другую сторону улицы. А уж чиновник любого полета даже и не посмотрит в его сторону. Даже если бомж проживает не на теплотрассе, а в квартире, пахнет не подвалом, а приятным одеколоном.
«Это же отброс общества, наверняка – пил по-черному, тунеядствовал, жену с детьми бил. Таких не только из квартиры выписывать – таких в глухую деревню вывозить надо, за 101-й километр, как раньше!», – восклицает добропорядочный гражданин, включает телевизор и идет на кухню жарить картошку.
Вопреки «добропорядочному» мнению, публикуем историю рязанца, который стал бомжем в считанные дни, не имея за собой «обременения» ни в виде алкоголизма, ни в виде игромании или привычки рукоприкладства.
Дай прописку!
Юрий ВОЛКОВ – человек, как принято говорить, положительный, непьющий. Много лет проработал водителем в одном из региональных изданий. Нареканий по поводу работы не получал, не изматывал сотрудников историями о семейных дрязгах, которые к тому времени изрядно вымотали его самого.
А виной всему пресловутый квартирный вопрос, который, как известно, всех испортил. Обычная двухкомнатная квартира в Московском районе – ее отец Юрия, Владимир Михайлович, получил от своего предприятия в далеком 1977 году. Юрий хорошо помнит, как семья справляла новоселье, как он, младшеклассник, знакомился с «чужим» районом. На тот момент в квартире было прописано четыре человека: отец с матерью и он со старшей сестрой. Сестра через какое-то время вышла замуж, родила двух сыновей, обоих прописала в родительскую квартиру. Один племянник Юрия трагически погиб, другой, теперь уже 35-летний взрослый мужчина, остался прописанным в квартире деда, Владимира Михайловича.
«Муж сестры получил квартиру в доме на две семьи в поселке Лакаш, сестра и племянница прописались там. Правда, ее муж приватизировал квартиру на себя одного. Меня не интересовали такие подробности, пока самого не коснулось. Все у нее ладно в семье – и хорошо. Но в 2004-м сестра с племянницей вернулись в Рязань: у девочки обнаружили астму, бороться с заболеванием в районе было сложно. Поселились у родителей. Тогда-то и начались скандалы. Сестра требовала, чтобы я дал разрешение на их прописку в родительской квартире – вроде бы, над девочкой смеются в школе из-за «деревенской» прописки. «Я такого разрешения не давал, ведь у них есть еще одно жилье, а у меня, кроме угла в этой квартире, ничего нет, – вспоминает Юрий. – Сестра даже однажды подала в суд заявление, чтобы меня обязали дать согласие на прописку. Но суд отказал ей в этом».
В продолжение двух часов, пока мы беседовали и разбирали кипу постановлений, копий, свидетельств и еще каких-то серьезных документов, Юрий неустанно повторяет, что никоим образом не хочет свести счеты с родными, просит не называть их имен и фамилий. Свое обращение в «Новую» объясняет просто: «Пусть люди знают, как просто у нас стать бомжем. И дать некоторые рекомендации тем, кто не хочет оказаться на улице».
Дело-то житейское
Супруга Юрия, Ирина, сидит рядом с мужем с толстенной папкой документов в руках. И с семейными фотографиями, сделанными «на спорной жилплощади», в деревенском доме семьи Волковых (в настоящее время тоже принадлежит старшей сестре Юрия, – прим. авт.). С грустной усмешкой поясняет, что фотографировала для души, для памяти. Теперь показывает снимки в доказательство того, что супруг всегда помогал отцу в деревенском доме, постоянно навещал родителей в квартире, пока отношения с сестрой окончательно не разладились.
«Мы с Юрой встретились в зрелом возрасте, поженились в 2009 году. Мои двое детей его приняли, как родного. Жить в квартиру Юриных родителей мы, конечно, не стали переезжать – там жить просто негде. Обитаем в моей квартире, доставшейся по наследству. Мы с золовкой раньше жили мирно, почти дружили. Я всегда старалась сглаживать конфликтные ситуации, которые назревали в их семье. Но пару лет назад все изменилось. Мы-то с ней, вроде, и не ссорились, но она, как в детском саду, удалила меня из друзей в «Одноклассниках» и пошла в настоящее «наступление», – Ирина смеется, но хорошо заметно, что ей не до смеха. – За Юру очень обидно», – уже серьезно добавляет она.
Вообще, противостояние «всех против всех» в семье началось давно. С 2006 года отец Юрия трижды подавал заявление в суд на снятие с регистрации внука, который никогда не проживал в данной квартире, не принимал участия в жизни деда с бабушкой, не оплачивал счета. Но суд трижды отказывал пенсионеру в его требовании.
«Я даже не в курсе, где и с кем проживает все это время племянник, работает он или нет. Не дом, а дурдом: отец судится с внуком, сестра требует от меня разрешение на прописку, разве можно было привезти в такие условия жену с двумя детьми? Словом, мы поселились здесь, но постоянно навещали родителей. До тех пор, пока меня не «попросили»: мол, ваше присутствие сильно раздражает дочь, она потом скандалы закатывает, а нам, пенсионерам, тяжело переносить такие истерики», – вспоминает Юрий.
Потом случилось страшное: тяжело заболела его мама. Но ни сыну, ни снохе об этом не сообщили. Ирина случайно узнала от знакомых о том, что ее свекровь лежит в противотуберкулезном диспансере.
«Побежали к ней, понесли продукты. Тогда свекровь попросила у Юры ключ от их квартиры: сказала, что нужно съездить домой (тогда она еще неплохо себя чувствовала), свой ключ забыла, а дочери и внучки днем не бывает дома. С тех пор Юрий не может попасть в квартиру. А свекрови сделали операцию, и она умерла. Незадолго до этого свекор побывал в онкологии...», – продолжает Ирина.
Проще простого
Долго ли, коротко ли... Сюжет уже и так напоминает историю из любимого россиянами ток-шоу. Смерть мамы поставила крест на терпении Юрия: он подал в суд заявление с требованием выселить из квартиры незарегистрированную там сестру, отец подал... встречный иск с требованием выписать из квартиры сына. И то ли суду Московского округа надоели семейные разборки, то ли звезды не так сошлись для Юрия, но его в два счета выписали из неприватизированной родительской квартиры в никуда.
«Племянница выступила свидетелем и показала, что никогда не видела меня в той квартире... Судья не стала изучать фотографии, игнорировала те факты, что в родительской квартире находится и моя кровать, и гарнитур, который покупал я, и многие вещи, и фотографии. И что мы с Ириной отдавали квартплату родителям из рук в руки, тоже не сыграло никакой роли. Вынесли решение: выписать по причине, якобы я добровольно съехал со своей жилплощади, добровольно отдал ключи. Теперь я понимаю это так: если ты не имеешь собственной жилплощади, а имеешь просто прописку, с этих «квадратов» никуда нельзя отлучаться, нельзя ни передавать родным, ни терять ключи от квартиры, нужно ежедневно показываться на глаза соседям и требовать у них расписку в том, что они видят: человек проживает в этой квартире. Еще нельзя жениться или выходить замуж, ведь люди уезжают жить в квартиру супруга добровольно, а это уже повод для снятия с регистрации по месту прописки. Да, я не заработал на собственное жилье, потому что честно работал и получал только зарплату, никакой сверхприбыли не было. А теперь не смогу даже в поликлинику ходить – бомжам поликлиники не положены», – заключает собеседник.
Словом, семейный конфликт плавно перерос в социальную проблему: одним бомжем в Рязани стало больше. Рядовой рязанец, который не истязал своих родителей-пенсионеров с целью отобрать и пропить их пенсию, не измывался над соседями, фактически оказался на улице. Так просто! Так страшно...