Даже в кровавом аду майор Макаров оставался человеком



О чем мечтают современные мальчишки в нашей стране? Не берусь рассуждать. Хорошо помню, как во времена моего детства многие имели одну мечту – стать СОЛДАТОМ.

Интернет, не плюйся! Тебе не дано пережить того счастья, которое вихрем срывало всякую леность и уносило миллионы мальчишек в многочасовые атаки против врага. Втайне от родителей мы делали «поджигные» пистолеты, из толстых веток выстругивали сабли, тянули связь из проводов старых индукционных катушек, выпрошенных у шоферов. Во время сражений, надрываясь, имитировали рев самолетов, грохот взрывов, свист пуль и разрывы гранат, но вот что точно никогда не звучало в наших военных играх, так это стоны и плачи убитых понарошку. И еще, никто категорически не хотел играть фрицев. Да! Мы всегда пели солдатские песни. И как пели. «Вставай, страна огромная...» рвала душу великой силой патриотизма.

Кто учил? Никто. Таким был менталитет мальчишек послевоенного поколения.

Герой моего очерка на первом году своей жизни получил от своих родителей (отца – военного летчика и мамы, прошедшей Отечественную войну полковым связистом) в подарок настоящую военную форму.

Нет, в войну играть не призываю. А вот читать... Мыслить о судьбе Родины и определении самого себя в пространстве ее культуры очень хочется, поскольку слишком часто приходится встречаться с людьми, у которых слова «Родина», «честь», «патриотизм» рождают духовную анемию.

Кто из нынешних подростков похвастается своей искренней, не показушной любовью к адмиралам русского флота Ушакову, Нахимову, Корнилову, Макарову, к советскому адмиралу Кузнецову, маршалу Жукову? Кто способен замереть в восторге собственных чувств от сна, в котором приснилась бы встреча с самим Александром Васильевичем Суворовым? Что? Слабо?! А жаль. Поскольку, в детских фантазиях выкристализовывается подлинная сущность гражданина, будущего защитника Отечества. Мальчишка, который не мыслит себя воином, вырастает с набором сомнительных качеств в характере. Безусловно, не берутся во внимание те,  кто от рождения ограничен в своих физических возможностях. Но все же, жизнь всегда требует защиты. А защита – обязательно предполагает приношение защитника в жертву. А жертвенность – всегда героизм, который ни откуда не возникает. Воспитывают его на примерах чистых и честных поступков родителей и взрослого окружения.

Одним из самых близких моих друзей остается Николай Яковлевич МАКАРОВ. Гвардии майор, он проходил службу в Рязанском десантном полку, с первого до последнего дня исполнял воинский долг в той чудовищной политической авантюре – Афганской войне. Довелось ему воевать во всех горячих точках, оказывать помощь в расчистке города Спитак, пострадавшего во время сильнейшего землетрясения. Многого чего еще из истории нашей страны конца 60-х – начала 80-х годов Николай Яковлевич пропустил через свое сердце.

Мне же он был подарен судьбой как образец абсолютного духа истинного русского воина, которого принято называть витязем.

Прожив с ним бок о бок с 1968 года, свидетельствую о его высочайшей ответственности перед исполнением своего гражданского долга, соблюдении воинской дисциплины, и… отеческой заботы о своих подчиненных.

Но почему в своем очерке о воине я позволил вдруг столь резкое обращение к интернет-сообществу, предостерегая его от поспешного ерничанья, как это сегодня весьма распространено в блогосфере?

Выросшие в современной блудливой среде политических лгунов и продажных демократов молодые люди, к сожалению, в массе своей лишились чувства Родины. Они не отеплены покоем семьи и молитвенной тишиной воспоминаний о своих предках, не испытывают чувства долга перед старшим поколением. Еще бы! Многоумные господа Новодворские и иже с ними, давая оценку прошлому нашего Отечества, его славе и не только, со сладострастием и иезуитской издевкой заявляют о единственном желании русской власти преследовать одну единственную цель – этатизм, то есть: «Государство, его ржавая жестяная слава, шум, блеск, треск, страх, внушаемый окрестным народам, – это все. А человек, его свобода, его жизнь, его благо – ничто». (Валерия Новодворская) А что, разве государство не из людей? Ох. И лукавы же все господа, подобные тетушке Новодворской. Но о них как-нибудь в следующий раз поговорим.

А сейчас о подлинном воине, который после тяжелой контузии выйдя из госпиталя, имея все основания остаться дома, на просьбы родных не возвращаться на фронт, собирая солдатский вещевой мешок, спокойно, интонациями, не предполагающими дальнейших обсуждений, сказал: «Как же остаться?! Я обязан быть там. Там мои дети!»

Многие ли птенцы гнезда нынешних демократов способны быть столь безукоризненно верны воинской присяге?

Скажете: «…фанатизм и только. Надоели со своей вонючей пропагандой защиты Отечества, которого давно нет!»

Были бы вы, обиженные судьбой молодые люди, правы, если бы не вся жизнь Макарова, который каждым поступком, каждым делом, каждым сдержанным обещанием и выполненным словом не убеждал в том, что такое поведение свойственно истиннорусскому солдату – СЛОВО, ДЕЛО и ВЕРНОСТЬ. Солдат, доблестный ратник, герой, мужественный рыцарь, богатырь всегда помнит о себе, о своей личности, но при этом остается нетерпимым к любой форме тщеславия, демонстрации своей силы и превосходства  над кем- либо. 

Что же до эпизодов… Их так много и они настолько чудовищно ужасны, что пропитанные киношными ужастиками компьютерные мальчики могут похолодеть от страха, если, конечно, эти мальчики попытаются представить себе то, что пришлось пережить моему другу. Например, очередное десантирование. Курсант Макаров совершает свой 33-й прыжок. Парашют умирает. Запасной тоже не раскрывается. Мой друг чудом остался цел.  И произошел с ним этот ужас дважды!

Лишь многие годы спустя стало известно нам об этом кошмаре. Сам же Николай Яковлевич не рассказывал о своих подвигах, не рвался к чинам и наградам. Хотя на его офицерском кителе  четырнадцать государственных наград. Одна из самых для него дорогих – «За службу Родине».

Но скажу о главном, чем велик был во всех войнах истиннорусский воин – милосердием и способностью в АДУ оставаться подлинным человеком.

От однополчан Николая Макарова стало известно еще об одном эпизоде: «Афганистан… На горе из мертвых тел сидит афганская девочка. «Шурави!.. Шурави!» – зовет ребенок. Наш майор подползает к ней, достает из кармана сахар и сухарь. Только тяжелораненый ребенок умирает у него на руках. С того боя в кармане своей гимнастерки наш командир до конца войны всегда хранил тот кусочек сахара и сухарик».

Как расценивать тот поступок? С позиции тех, кто истинно любит жизнь – это проявление абсолютной интеллигентности, поскольку человек, рискующий собой ради оказания пусть даже незначительной помощи, – интеллигентен. Пишу, а сам очень явственно вижу строки интернета, в котором с садистским упоением слабодушные тешат себе подобных изголением над святая святых – отцовской любовью к малым и беззащитным. Ну, так это изголение продлится у них всего лишь до первого военного кошмара. Вот когда многим из них захочется поскорее спрятаться за широкие спины великих воинов-патриотов сродни нашему Николаю Макарову. Невольно вспоминается древняя русская пословица о сущности мужского начала в каждом из нас: «Птицу видно по полету, а молодца по соплям».

Хотя сам Николай изредка все же мог поведать об истинном ужасе войны: «Подошел солдатик, такой красавец… попросил прикурить. Через несколько секунд оборачиваюсь… сапоги; ноги в них; а его снарядом унесло…» Или в минуты особого расположения, без ярости, но с величайшим чувством негодования вдруг расскажет  эпизод, связанный с продажностью и шкурностью отдельных офицеров.

– Как меня Господь уберег от греха в тот момент, когда я стал свидетелем низменного поступка? Не знаю. Так и хотелось наказать одного из тех негодяев!

Тогда Бог уберег его от тяжкого греха. Как, впрочем, уберегал он его от смерти много-много раз. Но от жуткой болезни, да еще и активной травли особо рьяных лжеблюстителей трудовой дисциплины сильный духом воин, дисциплинированный работник, каким он был и на гражданке, оборониться не сумел.

Хотя и во время болезни все поражались его волевому характеру. До последнего часа мужество и воля не покидали его, как, впрочем, и нежнейшее, уважительное отношение ко всем, кто лечил и окружал его.

В апреле исполнится годовщина с того дня, в который мы потеряли его. Остались фотографии и память. Бойцы с гордостью вспоминают своего командира, который добивался высочайшего уровня технической боеготовности и абсолютной дисциплины своих подчиненных. Поэтому совсем не случайно тринадцатикратное (!) участие его в военных парадах на Красной площади.

Александр БАБИЙ,
художник-педагог