Рязанский выпуск
№51 от 24 декабря 2015 г.
Свежие новости
В Рязани выявили очередное превышение сероводорода
(06.07.2024)
Тайны Малковского двора
(06.07.2024)
Племянник не выжил
(06.07.2024)
Одной проблемой меньше
(06.07.2024)
«Трубадур» из раздробленной Руси
(05.07.2024)
В Рязани задержан участник парада на Красной площади
(04.07.2024)
Мэр-гидрометцентр
(04.07.2024)
Власти услышали «Новую газету»
(03.07.2024)
Переполох в администрации города
(03.07.2024)
В салоне +41
(03.07.2024)
Латание дыр в режиме многозадачности
(03.07.2024)
Военные пенсионеры не получили пенсию за июнь
(02.07.2024)
«Найден! Погиб»
Почему у стариков, потерявшихся в городе, минимальные шансы на выживание
.jpg)
Особый возраст
Стариковское одиночество – это особое состояние. Есть «особые» дети, а есть «особое» состояние, это как раз оно – стариковское одиночество. Оно не похоже на одиночество подростка, который еще не понимает эту жизнь, и которому кажется, что эта жизнь не понимает и не принимает его. У подростка есть родители, бабушки-дедушки, учителя и одноклассники. Если с подростком что-то случится – поднимутся родные, забьет тревогу полиция, сбегутся психологи. К старику не прибежит никто. Чаще всего уже некому прибегать. Ну, в самом деле, кого волнует душевное состояние старого одинокого человека? Его участкового терапевта? Молодую пару, живущую через стенку? Продавщицу из молочного ларька, в которой старик через день покупал кефир? Кто начнет трезвонить во все колокола о том, что старик больше не появляется на улице, не покупает хлеб, не стоит в очереди за талоном к ревматологу?
Окружение старика – это телевизор, старый диван и альбом с мутными, пожелтевшими фотографиями тех, кого уже нет рядом. Расстались, умерли, переехали в другой город, а то и в другую страну. Много дел, нет времени на поездку. Нет сил или средств. Да, а вы никогда не слышали вот это: «Зажилася я на этом свете, все мои уже ушли, сестер-братьев пережила, детей пережила, чего небо копчу?». Не смешливо-кокетливое, а усталое, безнадежное.
Есть такая социальная реклама, в которой напоминают позвонить родителям. Цепляет за душу, даже рука тянется к телефону. Прямо сейчас все бросить бы и позвонить, но... Сейчас же начнется нудное, надоевшее: «Давление высокое, суставы ломит, лекарства дорогие, за отопление половину пенсии отдала... А Марь Михална, которая с первого этажа, умерла, похоронили на днях. Внуки даже попрощаться не приехали». В общем, лучше не звонить. Как-нибудь потом, по случаю, ближе ко Дню рождения.
«Однажды мы станем старыми...»
«Однажды мы станем старыми. Даже не старыми (до реальной биологической старости доживают немногие), мы станем – занудными, больными, скучными для других. Увы, старость неизбежна; казалось бы, вот только были школа, первая любовь, учеба, семья и дети, а не успела оглянуться, вокруг уже – ничего, родные редко позвонят, забегут на минуточку, и как бы извиняясь, не попив чая и не поговорив, уйдут по своим делам, потому как у них уже тоже учеба, семья, работа...
Приближается Новый год, его запах уже витает в воздухе ароматами ели и мандаринов. А где-то на кухнях сидят бабушки и дедушки в надежде, что вот-вот и раздастся звонок или в дверь постучатся дети или любимые внуки. Молча сидят, боясь позвонить и помешать течению жизни молодых. И вот однажды – а это может случиться в любой момент – они собираются и уходят. Кто за хлебом, кто в аптеку, кто в гости в какой-то воображаемый фантастический дом, в котором их ждут. И, когда раздается долгожданный звонок в их двери, оказывается, что в квартире уже давно нет хозяина.
Как волонтер Поисково-спасательного отряда, могу припомнить множество подобных случаев. Не замечают вовремя, что пожилой человек исчез, время потеряно, свидетелей ухода из дома не найти, и результат поисков, как правило, весьма печален. Сколько фотографий таких одиноких стариков мелькает потом в новостных лентах с лаконичной подписью: «Найден. Погиб».
Только за последние две недели интернет всколыхнули сообщения, в которых двое мужчин были найдены в состоянии беспамятства: они не могли назвать ни себя, ни свои адреса. Тогда сограждане начали искать виноватых: в своих постах обвиняли родственников, соседей, соцслужбы – мол, как так случилось, что старики никому стали не нужны? У меня встречный вопрос: многие ли в моменты написания комментариев вспомнили про своих одиноких родственников, позвонили и узнали, как они там?
Мы требуем приютов для бездомных животных, жалеем дельфинов и пингвинов, касаток и жирафов, подписываем петиции, требуя накормить их или отпустить на волю (это – нужно, без сочувствия человек перестает быть человеком). И в то же время забываем о людях, которые рядом, кто тоже нуждается во внимании и помощи. А они в это время уже молча собираются в путь».
Такое тревожное письмо пришло в редакцию от волонтера поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт Рязань» Ирины Паниной.
.jpg)
Не в себе
Ушел за грибами и не вернулся. Ушел в магазин и пропал. Волонтеры свидетельствуют: в населенных пунктах, о которых мы с пренебрежением говорим «дяревня», на поиски поднимаются все жители. Забывается былая вражда и претензии «твоя курица потоптала мои цветы». В городе десятки человек могут общаться с пропавшим стариком, потерявшим память, и лишь один из ста решится бросить свои дела и разобраться, что случилось, где живет, есть ли родственники.
«Был случай: встретила на улице бабушку, которая вела себя странно. Спрашиваю, куда ей нужно – отвечает, что в Строитель, а сама направляется в сторону Рыбного. У стариков бывает такое: они вдруг мысленно оказываются в прошлой жизни, в тех городах, в которых давно не живут, а настоящее «стирается». Хотела посмотреть бабушкины документы, выяснилось, что у нее есть сотовый телефон, а в нем – номер сына. Позвонила. Оказалось, что живет-то она вовсе в другой стороне, в пригороде, в Строителе знакомых никаких нет. В общем, вовремя мы встретились, могла случиться беда.
Вот так старики и уходят насовсем», – рассказывает Ирина и добавляет, что не понимает, как можно пройти мимо старика, растерянно озирающегося по сторонам.
Старушка потерялась фактически возле своего дома: прошла пару улиц и заблудилась. Обнаружила ее замечательная семья волонтеров Татьяна и Владимир в темной подворотне в Никуличах: еще немного, и она могла бы замерзнуть.
Другая пожилая женщина найдена замерзшей спустя несколько суток после начала поисков. Соседи и знакомые знали, что она одного за одним потеряла всех близких, что находилась в глубокой депрессии, но... Не остановили на краю, не дали шанса.
Во второй половине ноября в Рязани пропал 77-летний Михаил Давыдович Русанов. Ориентировки расклеены по Московскому району, поставлена в известность полиция. Волонтеры и родственники обошли все близлежащие аптеки и магазины, прочесали пустыри и овраги. К сожалению, пожилой рязанец пока не найден. Его наверняка видели десятки, а то и сотни прохожих. И снова – никто не подошел, не заглянул в глаза, не спросил: «Дедуль, что случилось, может быть, чем-то помочь?».
Поисковики с горечью констатируют: у потерявшегося в городе старика, у которого потеряна ориентация, мало шансов на выживание. Смертельную опасность представляет любой овраг, из которого он не сможет выбраться. Автотрасса, железная дорога, стройка, окраинные бомжатники. Не найти вовремя – чья-то бабушка, чей-то отец уйдет в неизвестность. Даже последнего пристанища – и того не обретет.
«Уж вы сами там как-нибудь...»
Нам говорят, что «бандитские 90-е» позади, что все изменилось, что национальное самосознание, что скрепы... В 1990-е моя бабушка шла зимой через Горбатый мост и упала. Сломала руку. Теряла сознание, снова приходила в себя, но даже не могла закричать – была в шоковом состоянии. Мимо шли люди, ехали машины, совсем не похожая на алкоголичку старушка никого не интересовала. Кто-то все же вызвал из дома «скорую»... Открытый перелом залечили, справились и с воспалением легких. А расплакалась она только спустя полгода. Тогда она сказала: «Нам, детям ссыльных кулаков, в Сибири люди тайно помогали. Под страхом арестов. А тут – среди бела дня никто не подошел». Этакая зарисовочка из 90-х.
Наши дни. Навигаторы, телефоны-планшеты. Сколково, опять же. Волонтеры находят заблудившегося человека. Практически в болоте, еле живого – глаза закатываются, сознание еле теплится. Волонтеры смеются, «загулявшийся» пенсионер улыбается из последних сил, по рациям идет сообщение: «Найден, жив!». А в ответ: «Не на чем к вам добраться, транспортируйте, как получится. Уж вы сами там как-нибудь».
То есть, в принципе, вертолеты есть, но они не для вас. Есть вездеходная техника, но она для парадов и военных действий. Есть миллионы военных – ОМОНовцев – полицейских – спецназовцев, но они заняты другими делами. Поважнее, чем поиски стариков. Тех самых, которые оставили нам богатейшее наследство – эту самую страну. В которой часто можно услышать банально-рядовое: «Найден. Погиб».