Александру Алексеевичу словно на роду было написано стать грозным форвардом, столь щедро наделила его природа. Однако сколь великодушна она была в физическом плане, столь же скупа оказалась в остальном. Временами даже казалось, что в нем жили два человека. Один был по-спортивному злой, неуступчивый в единоборствах, а за пределами футбольного поля мягкий, добродушный человек, который никому не мог отказать. Наверное, просто боялся обидеть. В конечном итоге именно это его и сгубило.

 

А ведь начиналось все так, что можно было лишь позавидовать. В сентябре 1972 года, когда ему еще не исполнилось и 18 лет, Коробков дебютировал в первенстве СССР, а уже в следующем сезоне на его лицевом счету появились и забитые мячи. Целых семь! Правда, вскоре голевое пиршество прервали два армейских года, но сразу же после дембеля Александр с еще большим азартом принялся за старое: 12 точных ударов в сезоне-1976 стали его лучшим бомбардирским достижением. Ни превзойти, ни хотя бы повторить которое в дальнейшем ему так и не удалось.

 

Существует легенда, что когда в 1977 году наставник московского «Спартака» Константин Бесков начал создавать новый красно-белый ансамбль, то одним из претендентов на место в атакующей линии был и 22-летний рязанец Коробков. Однако сам Александр к этой перспективе отнесся как-то уж слишком несерьезно, в результате чего так и остался «первым парнем на деревне». Изменить будущее перспективного форварда в дальнейшем пытался и бывший спартаковец Юрий Севидов, возглавивший рязанскую команду в 1980 году. Он всеми силами старался пристроить своего питомца в один из столичных клубов, но не увенчались успехом и его усилия. Александр попросту отказался уезжать из родного города.

 

Начало 1980-х годов должно было стать расцветом таланта рязанского самородка, который вступал в пору футбольной зрелости. К сожалению, возлагавшиеся на него надежды оправдались далеко не в полной мере, и хотя Коробков продолжал оставаться главной ударной силой, его личные показатели стали скромнее. Как и прежде, на правах старшего товарища он продолжал опекать молодежь, но в силу особенностей характера настоящим лидером коллектива так и не стал. Просто оказался не готов к этой ответственной роли. 

 

И если во времена тренерства Владимира Яковлевича Болотина, который относился к нему как к родному сыну, Коробкову многое сходило с рук, то после его ухода закрывать глаза на его «слабости» уже никто не собирался. По окончании сезона 1983 года новый наставник «Спартака» Виктор Алексеевич Мысливцев принял решение отказаться от услуг заслуженного ветерана. И в этом была его большая ошибка, впрочем, надолго не задержался в клубе и сам Мысливцев.

 

Летом 1984 года на капитанском мостике спартаковского корабля, давшего заметный крен на старте сезона, появился Виктор Павлович Лаволин, который первым делом вернул своего бывшего партнера по команде. Впрочем, конкретно в тот момент решение это не выглядело таким уж бесспорным, но свое возвращение в родную команду Коробков отметил хет-триком в ворота грозной тогда калужской «Зари», расправившись с ней практически в одиночку. А вскоре в матче против тамбовских одноклубников Александр забил, наверное, самый быстрый гол истории рязанской команды: для того, чтобы мяч пересек линию ворот, ему понадобилось не более 15 секунд. 

 

В дальнейшем успехи все чаще стали перемежаться всякого рода неприятностями. Так в 1985 году на страницах одного из областных изданий прошла информация о том, что в конце первого круга за нарушения спортивного режима Коробков был отстранен от участия в матчах. Вряд ли стоило выносить это на всеобщее обозрение, но времена изменились, и подобные методы работы стали неотъемлемой частью воспитательного процесса. Футболисты высказали пожелание взять своего товарища на поруки, как водится, их просьба тут же была удовлетворена. Однако формулировка «прощения» говорит уже сама за себя: «Учитывая заслуги А. Коробкова, а также принимая во внимание сложности с формированием линии нападения…».

 

1986 год из-за полной неразберихи в «Спартаке» оказался для Коробкова потерянным, но тут модная в то время перестройка наконец-то докатилась и до рязанской команды. Возглавивший ее Сергей Недосекин был прекрасно осведомлен о футбольном ресурсе региона, поэтому проверенными кадрами разбрасываться не стал. И вскоре Александр вновь занял свое привычное место на острие атаки. Хотя этот шаг обоим дался не просто, пришлось в какой-то степени переступить через себя. Лишь начинающий свой тренерский путь Недосекин на дух не переносил нарушителей режима, у форварда это успело уже основательно войти в привычку. Состоялся серьезный, как в таких случаях принято говорить, мужской разговор, расставивший все точки над «i».

 

В том, что Недосекин еще на пару сезонов продлил карьеру Коробкова, сомневаться даже не приходится. Впрочем, Александр и сам этого никогда не скрывал, добавляя при этом, что если бы всегда тренировался у столь квалифицированного специалиста, продолжал выступления лет до 40. Впрочем, и Сергей Иванович, по его собственному признанию, никогда не пожалел о принятом решении, хотя прекрасно знал, что его бывший партер по команде мог бы предпочесть и более легкую жизнь за те же самые деньги. Ну, хотя бы в том же «Вымпеле», задававшем тон на областной арене. Но здесь их интересы совпали, что добавило рязанскому футболу еще несколько ярких страниц.

 

А вернуться, действительно, стоило. Хотя бы для того, чтобы довести до конца начатое ранее. Именно на завершающем этапе карьеры в активе Коробкова появился такой гол, важнее которого, наверное, и быть не может. Перед началом сезона 1988 года на его счету числилось 98 мячей, забитых в  матчах первенства СССР. Однако семь стартовых матчей желаемого результата не дали. Удачным оказалось окончание мая: 26 числа точный удар Александра принес торпедовцам победу над ивановским «Текстильщиком» (1:0), а три дня спустя в непростом поединке с «Волжанином» из Кинешмы произошло то, к чему один из самых ярких бомбардиров рязанского клуба шел долгих 14 сезонов. На 41-й минуте кипер гостей не удержал мяч после коварного удара Юрия Маругина, первым на добивании был Коробков, который сразу же оказался в объятиях партнеров по команде.

 

Полтора года пролетели как один миг. И вот как-то Александр пришел на тренировку, но переодеваться не стал, объяснив это тем, что теперь он может быть абсолютно спокоен за будущее команды, поскольку у него появилась достойная замена. Майка с любимой «десяткой» перешла «по наследству» нынешнему главному тренеру ФК «Рязань» Гарнику Аваляну, а Коробков продолжил свои выступления в областном коллективе «Вымпел».

 

По окончании спортивной карьеры Александр Алексеевич так и не сумел найти себя в «мирной» жизни, хотя друзья, бывшие партнеры по команде, как могли, пытались ему помочь, но их усилия, к сожалению, успехом не увенчались. Несколько лет он занимал административные должности в главной дружине области, выступал в ветеранской команде «Марсель». Все это давало ему возможность на какое-то время вновь оказаться в родной стихии. Но продолжалось так не долго, болезни все чаще напоминали о себе, когда-то железный организм начал давать серьезные сбои. И уже спустя две недели после своего 50-летия ярчайший рязанский футболист покинул это бренный мир.

 

Проводить его в последний путь собралась, наверное, вся футбольная Рязань. В прощальном слове известный функционер Петр Селюк справедливо отметил, что Коробков в какой-то мере повторил судьбу великих Стрельцова, Воронина и других мастеров кожаного мяча, для которых в жизни существовал лишь прямоугольник футбольного поля, за пределами которого они просто задыхались…