Фотография – это то, что зацепило взгляд. Когда фотографий много – получаешь представление о том, что привлекает фотографа, какого его видение мира. И, собственно, кто он есть сам. Вот ровно как «мы то, что едим», так и «мы то, что фотографируем».

 

Фотография – это случайность (хорошая фотография, разумеется!). Случайность делает снимок живым: жест, взгляд, гримаса, блик, залетевшая в кадр птица, пробежавшая собака или прохожий на втором плане. Фиксирование случайностей требует чутья на них, терпения в поджидании нужного момента, хорошей реакции на происходящее и прочих составляющих мастерства фотографа.

 

Фотовыставка – это отобранные автором случайности на заданную тему. Тему выставки в художественном музее Андрей Павлушин обозначил так: «Здесь живу». В афише к выставке дизайнера Владимира Земскова сделано уточнение, изящно обыгранное шрифтом – «РоссиЯ. Здесь живу». Уточнение необходимое, поскольку эта выставка завершает цикл «Обратный билет». 

 

Предыдущие фотовыставки цикла были собраниями случайностей, зафиксированных за границей – в Германии и во Франции. И в понятие «обратный билет» Андрей вложил двойной смысл. Реальный: взял билет туда и обратно – оставаться за бугром не собираюсь. Метафизический: фотографии, сделанные там, при рассмотрении – это обратные билеты в приятные сердцу места.

 

И вот «из дальних странствий воротясь» – новый взгляд на свое местожительство – Россию. Взгляд ироничный и добрый. И если с местом, запечатленным на фотографиях, понятно, то со временем у меня возник вопрос, что и послужило поводом к данным размышлениям.

 

Фотографии этой выставки вроде свежие, нынешние, а совершенно такие же я видел на его выставках тридцатилетней давности, еще времен фотоклуба «Ока». Дежавю какое-то! И долго не мог понять: почему? И мастерство за это время наработано, и техника изменилась. И видел, знаю его работы в совершенно других стилистиках, включая крутой авангард. Да хотя бы карточки из двух предыдущих циклов – немецкого и французского – совершенно другие – их точно можно определить как «современные» по всем  параметрам – место, время, техника и пр. А тут явное «ретро». Причем не стилизация, какую легко можно сделать в фотошопе под пленку с пересветом и царапинами. Нет – нормальные цифровые фотографии, тщательно обработанные. Но – все равно «привет 70-м!»

 

Пришел к выводу, что дело вот в чем. Верно подмечено: в России за 10 лет меняется все, а за 200 лет – ничего. Эту неизменность называют по-разному: традиционность, ментальность, культурный код. То есть нечто нутряное, что сохраняется при смене одежд и построек. Фотограф Андрей Павлушин фиксирует эту самую неизменность. Снимает сегодняшний день, а проявляется вневременная сущность русскости. В поведении людей, в позах, взглядах. 

 

Скажем, влюбленные парочки в жанровых снимках цикла. За границей они ведут себя иначе, чем у нас. Там они спокойнее что ли. А в наших чувствуется или робость публичности, или эпатажность. Во взглядах «их» стариков – покой. У наших – грусть. Смиренное существование в интерьерах, в каких «там» жить не станут. То есть Андрею удается заставать случайности, в которых проявляются типические для нас состояния людей.

 

Как определить, что есть типическое? По возвращению из-за границы все наше кривое-косое глаз режет – и «чернуху» наснимать несложно. Но это интерес круга интеллектуальных мазахистов-русичей, для которых главное – самообличение, и чем оно ужасней – тем вроде как пользительней. «Мир спасет не красота, а показанное уродство». Павлушин не обличает – он с интересом наблюдает. Полагаю, в этом и заключается понятие «традиции рязанской школы фотографии» – наблюдать, фиксировать и отбирать срединное. «Жесть» и пафос – это крайности, а не типичность. Поэтому в большинстве своем «рязанская фотография» по энергетике своей спокойна. В жанровых снимках душевное начало определяет их мягкий ироничный тон. Так было и в 70-е, когда «чернухи» и пафоса, может, и побольше было с тогдашним-то бытом. Но на снимках тех лет главное – добрые светлые лица, какие и на снимках «Здесь живу» дня сегодняшнего. А значит, в них и заключена наша ментальность, наш культурный код. И жанровые снимки – простые по технике (без игр с оптикой и ракурсами) интересны всегда, независимо от того, какие тренды фотомоды определяют награды в международных конкурсах.

 

На вернисаже вышло так, что Андрей и выступающие стояли на фоне фотографии «Метель». И многие, говоря о фотовыставке, комментировали именно этот снимок – одиночество, заброшенность, пронзительный холод, дескать – вот наше всё! А получилось так. Он приметил этого инвалида, который любил сидеть на улице: ну дома-то скучно, а на людях интересно. Снимал его и так и сяк, но все не то выходило – неинтересно, без истории. А тут возвращается с работы любимая жена Вера и говорит ему: на улице метель, а «твой» инвалид спокойно сидит себе на своем месте. Схватил Андрей камеру, побежал и успел его щелкнуть, пока снег ветер кружит – хороший снимок получился. Я лично вижу в нем то, что «у природы нет плохой погоды», и если тебе интересно на жизнь смотреть не по телевизору, а в реале – оденься тепло, сиди и смотри.

 

И таких работ на выставке около ста. Из них видно, как «здесь живет» фотохудожник Андрей Павлушин. И мы.