Будущие актеры строят историю

В спортивном зале Рязанского филиала Московского государственного института культуры лязг и звон металла. Однако это вовсе не разминка на тренажерных снарядах. Будущие актеры отрабатывают фехтование. Резкие выпады, вскинутые рапиры, эффектные позы. Мастер курса режиссер Василий Грищенко отсчитывает ритм: «Раз-два-три-четыре-пять!» Командует и раздает указания: «Придумывайте темпоритмы! Расставляйте акценты! Кто вы, партнеры или противники? Стройте историю!» Не выдерживает и, взяв рапиру, сам показывает несколько приемов… Это лишь начало обычного дня студента актерского отделения. Как складывается театральная подготовка в нашем городе, мы решили выяснить в преддверии Международного Дня театра. И обратились с вопросами к мастеру курса Василию ГРИЩЕНКО и студентке-первокурснице Маргарите ЯКИМОВОЙ. Причем некоторые вопросы задали одинаковые: учитель и ученик – в чем разница позиций?..

Класс-концерт Молодежного экспериментального театра «МЭТ»

Удивите меня!

– Василий Владимирович, расскажите, пожалуйста, как появилась идея открыть актерское отделение?

– Это экспериментальный курс. Мне пришлось два года его пробивать, но все-таки я убедил Владимира Калинина, в то время директора Рязанского филиала Московского государственного института культуры. В результате в 2016 году был объявлен набор по специальности «режиссура театрализованных представлений и праздников», но при этом моей главной целью была актерская подготовка поступивших ребят. Так что эти студенты получают еще и дополнительное актерское образование. Следующий набор мы провели в 2018 году, на него выделили, увы, всего пять бюджетных мест. Следующий состоится через два года – в 2020-м.

Набрать актерский курс сегодня очень сложно. Позиция ГИТИСа – флагмана современной театральной подготовки – по этому поводу довольно однозначна: качественное образование якобы возможно только в Москве и Санкт-Петербурге. Но здесь, на местах, нам ясно, насколько важно воспитывать актерские кадры в регионах. Еще будучи худруком ТЮЗа, я инициировал целевой набор и подготовку актеров на базе театра. Тогда совместно с Ярославским государственным театральным институтом было сделано два выпуска. Большинство из этих артистов и сегодня работают в рязанских театрах.

– Как складывается система подготовки?

– Учатся ребята четыре года. Но должен сказать, что официальная программа подготовки не выдерживает никакой критики: идет безумное сокращение часов, особенно на практические занятия. В основном все отдается на откуп самостоятельной работе. Но по факту мы работаем по столичным театральным программам. Занимаемся с 9 утра и до 9 вечера. На курсе педагогом также работает актриса и режиссер Ольга Прищепова. Изучаем и актерство, и сценическое движение, и танец, и вокал (его, кстати, преподает наша известная певица Элла Хрусталева).

– Насколько я знаю, уже готовы несколько постановок?

– Абсолютно правильно. На базе двух наших курсов мы образовали Молодежный экспериментальный театр «МЭТ». Начали со сказки «Двенадцать месяцев». Готов спектакль-концерт «Первым делом самолеты». Также на выходе работа по пьесе Александра Островского «Бешеные деньги», но из нее мы взяли только линию невесты и четырех женихов. Получился сокращенный вариант, который мы назвали «Миллионщики». И к Рождеству по заказу нашей епархии делали очень любопытное действо, где соединили библейскую историю и «Двенадцать месяцев».

– Сейчас много говорят о новом театре: иммерсивный, интерактивный, инклюзивный, театр-перфоманс, читки и прочее. Как относитесь к таким направлениям?

– Отношусь нормально, но, честно говоря, нового здесь очень мало. Все это в той или иной степени всегда присутствовало в театральном искусстве. Только теперь этим вещам придумали красивые названия и концепции. За свою долгую режиссерскую практику я перепробовал, наверное, все. Конечно, сейчас другие возможности, прежде всего, технические. Но я своих студентов хочу вернуть в «старый», психологический, театр: «Я» и больше ничего. Но при этом мы стараемся много работать с современными темами. У меня есть такое задание: «Удивите меня!» То есть студенты должны самостоятельно найти какой-то материал и принести его на занятие. Делают, конечно, не все, кое-кто отлынивает, но моя задача расшевелить их, раскрыть внутренний потенциал. Да, они должны владеть ремеслом. Но я стараюсь еще вытащить из них эмоцию, к каждому найти ключик, отмычку.

– Что самое приятное в учебном процессе? И от чего пытаетесь улизнуть?

– Самые любимые, конечно, предметы, которыми я занимаюсь: актерское мастерство, режиссура, пластика. А неприятна, в первую очередь, работа с документацией. То, что сейчас происходит в высшем образовании в плане всевозможных отчетностей, программ и прочего – это полный бред. Все уже написано. Причем, кем написано! Станиславский, Эфрос, Немирович-Данченко, Таиров, Вахтангов – только выбирай. Но надо еще, еще и еще…

– Что ожидаете от Года театра?

– Мне кажется, это очень здорово, что у нас в институте культуры образовался новый театр «МЭТ». Уже складывается репертуар, идут выступления, появляется свой зритель. Есть площадки, на которых мы можем реализовываться. И единственное, что хочется в этой ситуации, чтобы театр стал все-таки официальным. Загадаем такое желание... А если говорить в глобальном смысле для страны, то надеюсь, что в Год театра будет все-таки принят Закон о театре. Сегодня он просто необходим.

За любое развитие театра!

– Маргарита, как попали на актерский курс? Как пришла идея выбрать такую творческую профессию?

– Я о выборе актерской профессии никогда не задумывалась, но всегда знала, что именно этим хочу заниматься. В семье у нас никто не был связан с артистической деятельностью, но мой старший брат также окончил Высшее театральное училище им. Щепкина и уже работает в Москве в Театре у Никитских ворот. Поэтому у меня был живой пример перед глазами. В детстве я была очень скромным ребенком, и мама отдала меня в детский музыкальный театр, чтобы я научилась лучше контактировать с людьми. И как только я первый раз вышла на сцену, у меня отпали все сомнения по поводу будущей профессии. А судьба решилась, когда я выступала на городском конкурсе чтецов, где в жюри оказался Василий Владимирович Грищенко. Он меня пригласил посмотреть на учебный процесс, и я уже твердо решила поступать.

– Как складывается день у студента театрального вуза?

– Очень насыщенно и интересно. Наш мастер проводит с нами весь день до самого вечера: либо сам ведет занятия, либо контролирует их. Утро начинается со сценического движения: сейчас мы перешли к блоку фехтования. Разминаемся, учим и отрабатываем акробатические движения, занимаемся с предметом (трость, рапира). Потом пластические этюды. Далее в расписании могут быть общеобразовательные предметы, режиссура, искусство звучащего слова, тренинги, наблюдения, подражания и т.п. После обеда с Ольгой Павловной Прищеповой репетируем спектакль. Сейчас в работе «Дульсинея Тобосская».

– Сейчас много говорят о новом театре: иммерсивный, интерактивный, инклюзивный, театр-перфоманс, читки и проч. Как относитесь к таким направлениям?

– Я за любое развитие театра. Современный театр очень интересен, но при условии, если он сделан не ради выражения «самости» режиссера, а с целью поиска действительно нового взгляда. Из современных авторов очень люблю Ивана Вырыпаева, и, кстати, наш Театр на Соборной сделал потрясающую постановку его пьесы «Танец Дели».

– Что самое приятное в учебном процессе? И от чего пытаетесь улизнуть?

– На самом деле все интересно и все сложно. Чем больше ты себя ломаешь и преодолеваешь внутренние барьеры, тем больше собой гордишься. Лично для меня трудно даются этюды. Несмотря на то, что на сцене мне легко, выразить свою мысль в этюде, который ты полностью придумываешь сам, бывает непросто.

– Что ожидаете от Года театра?

– Хочется, чтобы театр развивался, больше уделялось внимания молодежным инициативам, театральным студиям.

Фото Андрея ПАВЛУШИНА

Вера НОВИКОВА

читать весь номер