«Новая газета»-Рязань /№12 от 28 марта 2019 г./ «Хочется все изменить»: новая рязанская романтика

В последние годы часто говорят про будто бы возвращение времен Советского Союза. Мол, посмотрите для сравнения выложенные в интернете телепередачи начала 1980-х и современные. Даже слова похожие.

И все же это не так.

Те, кто постарше, помнят царившую везде в СССР «единственно правильную» государственную идеологию, выстроенную сверху донизу (вплоть до лекций общества «Знание» в красном уголке завода) систему агитпропа, «ленинское воспитание», начиная с детских садов и школ. А главное – цензурированная культура.

Сегодня же то, что внушают на центральных телеканалах – «стабильность и порядок, отвержение радикализма», может совсем никак не соотноситься с идеями демонстрируемых кинофильмов, выставленных картин, спетых песен, исполненных танцев.

Выключил телевизор, вышел на улицу, зашел в клуб или даже в муниципальный ДК – и вот уже нет никакой идеологии, и культурный контекст сразу изменился. Стал намного шире. Хоть «общечеловеческим» называй.

Можно пример с квинтэссенции рязанской культуры – фестиваля «Черный кот», завершившегося 24 марта во Дворце молодежи. Его танцы ходят смотреть и юные рязанцы, и люди постарше, и поклонники «КВН», и посетители фолк-концертов. Разумеется, все, что они видят и слышат на этом в высшей степени профессионально сделанном мероприятии, создает впечатление мейнстрима из мейнстримов. Вот оно, то, чему все должны подражать!

И в 2019 году первый же номер «взрослой» программы фестиваля 22 марта был танцем под песню Сергея Михалка («Ляпис Трубецкой», «Brutto»):

«Молодость и радость! Ты – главный партизан!

Анархия и ярость! Двенадцать обезьян!..»

Еще один номер конкурсной программы, который можно увидеть в оперативно появившихся фоторепортажах – это танец радикальных бунтарей, закрывших пол-лица шарфами-арафатками.

Культура, как сказали несколько дней назад на слушаниях в Госдуме России, «подразумевает вариативность, отсутствие границ, свободу следовать и свободу нарушать». То есть за слова, за которые политиков или журналистов заподозрили бы в экстремизме, писателей, музыкантов и художников не тронут.

«Он девушка голая рисует, но я не вмешиваться, потому что он право имеет: художественное училище учился, диплом получал», – говорила еще в старом советском многосерийном телефильме дворничиха, выступающая представителем власти в отдельно взятом подъезде дома.

Выиграл Гран-при «Черного кота» ансамбль танца «Рязань» из Муниципального культурного центра. А ведь у этого фестиваля нет выбирающего мудрого совета каких-нибудь старейшин или знатоков. Там голосуют своими билетами зрители. И именно зрители выбрали для чествования главным призом самодеятельность, исполнившую романтический танец под песню Павла Воли «Ах, как хочется все поменять». И звучат в ней такие слова:

«Боже, как я бы хотел перемен!

Чтобы те, кто судили – попали бы в плен…

<...>

Я желаю, чтоб всё поменялось вокруг:

И пусть самый злой враг для меня станет друг…»

Рязанцам, как видно, это нравится. Они с этим согласны.

«Хотеть всё перевернуть – это хорошо и правильно. И так будет лучше». Поэтому и проголосовало за это большинство. И выиграл ансамбль из МКЦ, получив телевизор и принтер. То есть желание перемен подкрепляется общественным почетом и материальной поддержкой.

Рассказать бы им теперь, что перемены бывают двух типов – революция и эволюция.

Алексей ДАРИКОВ

читать весь номер