Рязанский выпуск
№38 от 29 сентября 2016 г.
Свежие новости
В Рязани выявили очередное превышение сероводорода
(06.07.2024)
Тайны Малковского двора
(06.07.2024)
Племянник не выжил
(06.07.2024)
Одной проблемой меньше
(06.07.2024)
«Трубадур» из раздробленной Руси
(05.07.2024)
В Рязани задержан участник парада на Красной площади
(04.07.2024)
Мэр-гидрометцентр
(04.07.2024)
Власти услышали «Новую газету»
(03.07.2024)
Переполох в администрации города
(03.07.2024)
В салоне +41
(03.07.2024)
Латание дыр в режиме многозадачности
(03.07.2024)
Военные пенсионеры не получили пенсию за июнь
(02.07.2024)
Естественность и маскировка
Пианистка Екатерина МЕЧЕТИНА – о зависимости от дирижера, Рахманинова и интернета
.jpg)
Фото Андрея ПАВЛУШИНА
Фото Андрея ПАВЛУШИНА
Открытие нового 78-го концертного сезона в Рязанской филармонии состоялось 23 сентября и прошло под знаком двух великих имен. Во-первых, это, конечно же, Дмитрий Шостакович, чье 110-летие весь мир отметил двумя днями позже. Его знаменитая Пятая симфония прозвучала во втором отделении концерта в исполнении Рязанского симфонического оркестра. И, во-вторых, Сергей Рахманинов. Концерт №2 для фортепиано с оркестром исполнила гостья вечера известная пианистка Екатерина Мечетина. А в беседе с журналистами Екатерина раскрыла свои взаимоотношения с этим произведением, лишний раз подтвердив, какими тесными тропинками мы ходим в музыкальном мире.
Екатерина МЕЧЕТИНА, солистка московской Государственной академической филармонии, лауреат премии президента России и многочисленных международных конкурсов, в Рязань приехала не впервые. Хотя точного времени предыдущего визита вспомнить не смогла. О чем рассказала, даже извиняясь, поскольку «все ходы» у пианистки, как выяснилось, записаны. В специальной тетрадке артистка ведет статистику всех концертов. И помимо той давней рязанской записи в ней есть еще одна любопытная для нашего города отметка: ровно год назад Екатерина Мечетина играла Второй концерт Рахманинова с нашим рязанским маэстро Сергеем Оселковым. Но было это в Москве и в сопровождении оркестра Луганской филармонии. Более того, однажды это произведение изменило ее жизнь.
Достичь резонанса
– Концерт №2 для фортепиано с оркестром Рахманинова для меня совершенно особенный. Это произведение, которое я играю много-много раз в сезон, но не надоедает: это великий концерт, по-моему, даже величайший в фортепианном репертуаре. Однажды он повлиял на мою судьбу. Благодаря тому, что он был в моем репертуаре, я познакомилась с Владимиром Спиваковым. А такие знакомства оказывают необыкновенное воздействие. И вообще эта музыка у меня связана не с абстрактными художественными переживаниями. Это часть жизни, личной в том числе. Когда музыка тесно переплетается с человеком, и получается нечто идеальное. Любой композитор только так ее и создает (а не берет откуда-то из ноосферы). Музыка рождается из реальных переживаний. И когда исполнитель настраивается на эту же волну, тогда у него больше шансов достичь правильных резонансов и с автором, и с публикой.
Пианино vs скрипка
– Инструмент я не выбирала. Мои родители музыканты, мама – пианистка, поэтому дома стоял рояль. И интересоваться им я начала еще в несознательном возрасте: просто подходила и что-то наигрывала. Естественно, о карьере тогда еще никто не думал. Хотя возможно, родители и мечтали, чтобы ребенок продолжил династию. А вот уже когда я поступила в Центральную музыкальную школу, начались концерты, конкурсы, тогда уже мы начали задумываться о том, что получается неплохо.
Где-то в 10–11 лет испытала острейшее желание играть на скрипке. Попросила, чтобы мне ее достали хоть из-под земли! Взяла в руки и полгода сама пыталась с ней что-то сделать. Потом предъявила результаты папе-виолончелисту. У него было очень удивленное и озадаченное выражение лица! «Мы, наверное, тебя не на тот инструмент отдали», – резюмировал он. Но менять что-либо было уже поздно. Впрочем, увлечение ушло также внезапно, как и пришло, о чем я совершенно не жалею. На скрипке играет мой муж, возможно, это и притянуло. Музыкальная семья – это полное взаимопонимание. Когда люди с детства занимаются общим делом, то мозг у них «структурируется» в одном и том же направлении. Многие вещи понимаются интуитивно и не требуют никаких пояснений. Пожалуй, музыканта я узнаю, даже если он не сказал ни слова. И даже если у него за спиной не висит виолончель, я угадаю его по выражению глаз.
Строгий суд
– Невозможно быть абсолютно объективным по отношению к себе. Можно быть недовольным выступлением, но при этом получить положительный отклик в зале. Причем не просто от людей, которые пришли получить удовольствие и специально на это настраивались (публика, идущая за радостью, – самая благодарная). А есть люди, которым я привыкла доверять, люди компетентные, профессионально образованные и настроенные объективно (необязательно благожелательно). Иногда мы не сходимся в оценке, иногда совпадаем, но это дело неуловимое. Стопроцентно удовлетворяющих меня удачных концертов в год бывает, пожалуй, пять.
Приметы и знаки
– Сегодня я сделала все, что не нужно делать перед концертом. С утра у меня было два ученика в ЦМШ, потом я села за руль и четыре часа ехала в Рязань, после концерта поеду назад, а завтра самолет во Владикавказ. Но сейчас я пойду на репетицию, и знаю, что с Сергеем Оселковым мы быстро найдем общий язык. Поэтому мы и рискнули репетировать прямо перед концертом. Если бы дирижер был незнакомый, то я бы не смогла так сделать. Но мы с ним уже играли эту программу, и в партитуре остались пометки, которые будут помогать. А вообще, когда выходишь на сцену, надо полностью отрешиться от реальной жизни. Публике в зале совершенно неинтересно, сколько часов ты была за рулем. Ты обязана выйти и сыграть Рахманинова. И это самое главное.
Весной этого года произошел совершенно удивительный случай. В Московской филармонии проходил фестиваль ко дню рождения Рахманинова. В один вечер я играла два концерта – Второй и Третий. Большая серьезная программа, мы долго репетировали, готовились. И вдруг я выхожу на сцену, а на заднике, на экране транслируется огромная фотография Рахманинова. Весь концерт боковым зрением я чувствую, как Сергей Васильевич за мной наблюдает. Это было необыкновенно ответственно, как будто ты лично ему даешь отчет. И необыкновенно вдохновляюще.
За спиной – Китай
– Главное достоинство русской фортепианной школы (почему она, кстати, считается одной из лучших в мире), в том, что мы стараемся ничего не менять. Не идти на поводу современных тенденций заигрывания с публикой. Хотя, понятно, что в конечном итоге все зависит от личного характера, от индивидуальности. Но наша сила – в традициях. И особенно их нужно сохранять в образовании. Даже теоретически не хочу об этом думать, но если мы вдруг начнем сдавать, Азия нас обгонит очень быстро. Они активно перенимают наш опыт, приглашают российских педагогов. В Китае уже 150 миллионов детей учатся играть! Разумеется, нынешнее поколение иное. Гаджеты и технологии меняют общество, человека. Но талантливые дети в принципе всегда отличались. Прежде всего, огромной степенью заинтересованности. Если человек заинтересован, он может быть даже чуть меньше одарен, чем его конкурент. Но увлеченность сворачивает горы! Я сижу на консерваторских экзаменах и понимаю, что отнюдь не каждый так уж мечтает об этой профессии.
В сети
– Интернет сегодня влияет абсолютно на все. Не могу сказать, что я зависимый от него человек, но на грани. Если телефона нет под рукой, не могу выйти из дома (впрочем, как, наверное, любой из нас). Какая от этого профессиональная польза? Ноты. Любые и в любой момент. Я не такой уж и «динозавр» (окончила консерваторию в 2001 году), но еще когда мы учились, приходилось ездить в библиотеки, бегать за тридевять земель на ксерокс. А уж о фонотеках и говорить нечего! Была такая присказка: «Ну, вот опять яичницу жарят!» Все шипит, трещит, и через этот шум на лекциях по истории музыки надо было еще что-то услышать. Сейчас открывай YouTube и слушай все, что хочешь. Занимаешься со студентом, возникли сомнения в тексте – открыл разные исполнения, прослушал, сравнил. Для профессионалов это огромное подспорье. Для зрителей? Многие ориентируются на количество просмотров. Но это абсолютно не объективный показатель, его легко можно «накрутить». Ну а кто-то ищет музыку по душе, благо, на том же YouTube всегда есть рекомендации. Интернет, как и любой инструмент, можно использовать и во благо, и во вред.
Женское и мужское
– Наверное, вы замечали, что существует словосочетание «женщина-пианист». А существует ли «мужчина-пианист»? Нет! В этом и заключается главная глупость этой ситуации. Мы же не певцы, где у женщин сопрано, а у мужчин, например, баритон. У нас в принципе этого различия быть не должно. Но чисто статистически женщин-пианистов на сцене гораздо меньше, чем мужчин. С чем это связано, известно одной природе. Может быть, с детьми, которые отвлекают от музыки (или наоборот). Но в любом случае в искусстве и науке женщин меньше. Да, о моей манере игры часто пишут как о мужской. Это идет еще со школьных лет, когда мой педагог говорила: «Выходя на сцену, музыкант должен забыть, что на нем одето: юбка или брюки. Он должен играть композитора, а не себя». И в подростковом возрасте было особенно сложно. Мы же на сцену выходим в довольно романтических образах: платья, бантики. И эти вопросы приходилось решать много лет. Я нашла для себя единственный выход: надо быть естественной. Всегда и во всем. И свои сильные стороны надо подчеркивать. А то, в чем женщина мужчине уступает, маскировать. Хотя физическую силу в нашем искусстве, слава Богу, очень легко заменить силой душевной.