50 лет – такая дата, встречать которую принято торжественно и с размахом. За ломящимся от яств столом, окружив себя друзьями и близкими, степенно принимая поздравления и глубокомысленно делясь (полувековым!) опытом. Но! Для Сергея Захарчева юбилей превратился в бесконечный «день забот». Начался день рождения в Екатеринбурге, где театр показывал спектакль «…И наказанiе». Закончился – в Рязани, куда прилетели вечером. Продолжился на следующее утро – в Ярославле на фестивале. А через пару недель, прилетев уже из… Иркутска, и сразу выйдя на сцену после пятичасовой разницы во времени, юбиляр (а по совместительству, главный поэт театра, чьи емкие эпиграммы, стихи и песни растаскивают на цитаты) выдал двустишье:

 

 

Но даже и сейчас ему вряд ли удается почивать на заслуженных лаврах. По случаю юбилеев Сергея Захарчева и его коллеги Валерия Скиданова, в июне также отметившего 50-летие, театр решил устроить бенефис на двоих. Праздничный вечер намечен на 15 ноября. Так что у актеров есть еще время для репетиций, а у читателей «Новой» – для более близкого знакомства с осенним юбиляром.

 

 

«Я с Урала» – эту фразу артист (в пику «Самым обаятельным и привлекательным») произносит с гордостью. В уральском закрытом городе Озерск живут его родители и все родные. Хотя род Захарчевых рязанский, из Кириц. На работу в Озерск завербовался сначала старший брат отца. Увидев, что условия жизни приличные, перевез всю большую семью. Так что Сергей родился уже в Озерске, ставшем для Захарчевых новой родиной.

 

Пресловутые противоречия начались еще со школы. Учился Сергей охотно, с еще большей охотой участвовал в самодеятельности. В старших классах был принят в математическую школу, но постоянно ходил под угрозой отчисления: два года подряд хватал «двойки» за второе полугодие по физике и литературе. Хотя литературу любил и знал прекрасно. Но на все имел свое мнение, зачастую шедшее вразрез с общепринятым. И это совсем не нравилось учительнице по литературе! А поскольку именно она руководила школьным театральным кружком, то, при всем отчаянном желании оказаться на сцене, путь туда будущему артисту был заказан. При этом два года подряд занимал первые места по городу на биологических олимпиадах и входил в десятку лучших юных биологов региона.

 

Словом, присутствие фамилии Захарчева одновременно на двух плакатах: «Они позорят нашу школу» и «Ими гордится школа» – было обычным делом и никого не удивляло.

 

После школы поступил в филиал Московского инженерно-физического института на инженера-электрика. Но проучился только год, благополучно провалив сессию. Два месяца в ПТУ, затем армия. Там умудрился быть одновременно и лучшим связистом, и быть исключенным на три недели из комсомола. Отслужив, закончил-таки ПТУ, отработал год на закрытом ядерном производстве. И здесь судьба в очередной раз сделала поворот, задавшись вопросом: «А не поступить ли в театральный институт?»

 

Сергей Захарчев признается, что не тешил себя иллюзиями: просто было интересно, до какого тура удастся дойти. Богатый опыт участия в народном драматическом кружке и в агитбригаде придавал уверенности. Смущала одна досадная «мелочь»: будущий артист не выговаривал букву «р»…

 

Можете представить, когда по роли, например, надо было выходить на сцену со словами: «Арбузов. «Иркутская история». История, которую хочу рассказать я, произошла недалеко от города Иркутск на берегу реки Ангара». Впрочем, относясь ко всему с юмором, Захарчев лишь предложил заменить «Ангара» на «Иордан»!

 

Но буквально за пару месяцев до поступления он учится выговаривать «р» на твердых (на мягких получалось не совсем). И, поступая на драму, успешно выдерживает два тура. Не пройдя в следующий круг и собравшись забирать документы, Сергей вдруг узнает, что можно поучаствовать в третьем туре на отделение кукольного театра. И вот тут противоречие сыграло, наконец, положительную роль, определив всю дальнейшую судьбу! Он легко поступает, правда, при условии, что научится выговаривать и «вторую половину» буквы «р».

 

И, надо сказать, обещание свое новоиспеченный студент Свердловского государственного театрального института выполнил в первом же семестре.

 

 

– Я доволен, как сложилась судьба, – так подводит итог «официальной» биографии Сергей Васильевич. – После института я приехал в Рязанский театр кукол и верен ему уже 25 лет! Мое главное богатство – моя семья: жена, дочь, папа и мама. Родной отец умер, когда мне было 14 лет. Но судьба мне подарила второго папу – Мухамедзянова Марата Хакимовича – который вложил в меня свою душу, опыт и мудрость, за что я безмерно ему благодарен. Папа с мамой живут в Озерске, но я всех ожидаю в гости на бенефис.

 

 

– Мой педагог Борис Петрович Сорокин говорил по этому поводу так: кого-то обучают, а у кого-то есть врожденное чувство куклы. Не хочу хвастаться, но меня он относил к последним. «Тебе повезло, – так объяснял он мне, – а теперь надо шлифовать, шлифовать и шлифовать». Мы с куклой сразу сроднились. Хотя надо признаться, поначалу закрадывалась такая мысль: немножко поучусь тут, а потом переведусь на драму. Но Лия Евсеевна Свидлер, куратор нашего курса и педагог по речи, сделала очень мудрый поступок: она показала нам Челябинский и Магнитогорский театры кукол. А уральские театры были тогда на взлете! Спектакли Шраймана, Вольховского – это было ошеломляюще и незабываемо! И тогда я почувствовал, насколько велико искусство театра кукол. Это потрясло настолько, что я понял: это мое!

 

 

– Раньше мне казалось, что проще спрятаться за ширмой и работать куклой. Все-таки нас учили именно этому. И поначалу в живом плане я зажимался и был совершенно «деревянный». Теперь набрался опыта и чувствую себя гораздо уверенней. Особой разницы уже не ощущаю, более того, работать в разных условиях даже интереснее. В живом плане – особое удовольствие!

 

 

– Да, бывает по-разному. Случается, возьмешь куклу и чувствуешь, что не ты ее водишь, а она тебя. Она сама подсказывает решения, а тебе надо только не отстать. Таким, например, оказался Дуремар из сказки «Золотой ключик, или Приключения Буратино». Кукла буквально порхала, и работать было удивительно легко. А некоторых кукол приходится уговаривать, приспосабливаться, а порой и дрессировать. В спектакле «Аистенок и Пугало» мне никак не давался Пугало, пока не нашел подход.

 

 

– Трудно сказать. Это какая-то мистика. Иногда и конструкция простая, а работа не идет. Любую, даже самую простую куклу надо понять и прочувствовать на кончиках пальцев.

 

 

– Все хороши. Но ближе – тростюшечки. Тростевые куклы.

 

 

– Планшеточки – тоже люблю. Но все зависит от того, насколько грамотно продумает их художник. Бывает такая планшеточка, что сама все делает. А иногда намудрят и усложнят так, что голову сломаешь, как ее оживить. Хорошо то, что художники всегда перед выпуском спектакля советуются с артистами и прислушиваются к нашим пожеланиям.

 

 

– Да, в «Мастере и Маргарите» мне даже довелось висеть на кресте! А «Гамлет» – это вообще отдельная история. С 1999 году вместе с режиссером постановки Валерием Шадским и артистом Сергеем Крестьяниновым мы представляли этот спектакль в составе норвежской труппы театра «Хордаландтеатр». Это был невероятный тур: два месяца на корабле-театре по фьордам! Масса приключений, забавных случаев и казусов. До сих пор со смехом вспоминается, как норвежский артист во фразе «Весь мир – тюрьма» забыл последнее слово. А играли, отметим, на норвежском языке! «Fengsel, – шепчу я на ломаном норвежском, – fengsel!» Вся труппа прямо грохнула от смеха! Русский артист подсказывает текст норвежцу!

 

 

– Работать было сложно и интересно. С одной стороны, мои герои не главные, но поскольку их много, то для каждого надо было найти особые краски. И очень приятно, когда на фестивале в Екатеринбурге коллеги отметили, что это получилось: все мои персонажи оказались разные, каждый со своим характером.

 

 

– По-видимому, да. Хотя уже, конечно, пора от этого отказываться. А вообще дело было так. Режиссер спектакля Олег Жюгжда обозначил сцену так: в участок входит Полицейский, подходит к Порфирию Порфирьевичу и о чем-то говорит. Потом переключается на Раскольникова и дальше по тексту. Так что мне был дан карт-бланш. И я, пользуясь этим, «колол» Владимира Коняхина (исполнителя роли Порфирия Порфирьевича, – В.Н.) на репетициях. Бывало, он «колол» меня. Только я открою рот, а он из кармана достает колбасу! Сам откусывает и мне предлагает: «Колбаску будете?» «Краковская?», – поддерживаю я. «Одесская». «Нет, спасибо, я больше краковскую люблю». И вот тут он уже не выдержал, «колонулся»!

 

 

– С Валерием Скидановым мы съели не один пуд соли. Окончили один институт, и хотя он учился на курс старше и на драматическом отделении, мы были прекрасно знакомы. Много материала накопилось и у него, и у меня. Надо только выбрать. Конечно, что-то почитаем, покажем, споем. Главное правило, которого придерживаемся мы оба: не затягивать. Все должно пройти на одном дыхании, чтобы зритель в финале только выдохнул: «Еще!»