Новая газета
VK
Telegram
Twitter
Рязанский выпуск
№16 от 30 апреля 2020 г.
Ковид начинает и проигрывает? Не всегда
 Все чаще опасной инфекцией заболевают не знакомые знакомых, а близкие и родные люди

В конце марта – начале апреля заболевших коронавирусом в Рязанской области были единицы, и о самом заболевании, лечении, последствиях могли рассказать пять-десять человек из миллиона с небольшим, живущих в регионе. К концу апреля число заболевших увеличилось в сотни раз, и уже почти у каждого рязанца появились знакомые или дальние родственники, подхватившие заразу. Появилась возможность услышать от первоисточника, что это за болячка, как и в каких условиях от нее лечат. Рязанской «Новой» удалось поговорить с подключенным к аппарату для вентиляции легких оптимистом из Касимовского района и со знакомым семьи умершей от COVID-19 рязанки.





«Одна беда – телевизора нет»

Житель одного из сел Касимовского района, в котором десять лет назад было прописано всего-то 50 человек, заболел коронавирусом одним из первых, в 10-х числах апреля. Вячеславу Николаевичу 64 года, он и подумать не мог, что внезапно поднявшаяся небольшая температура в 37,6 градусов – симптом не рядовой простуды, а COVID-19. 

– Заразился я от соседки. Буквально через забор живет семья, у нас добрососедские отношения: делимся секретами посадки огурцов, хвалимся рассадой. Зашел к ним в гости, немного посидели, вернулся домой. А через какое-то время температура! Думал, ничего страшного, парацетамолом лечился, а потом на скорой увезли, – рассказал он о заражении и первых днях заболевания. 

Сначала мужчину доставили в Касимовскую ЦРБ, где сделали рентген легких, тест и другие анализы. Там он пролежал пять дней. Затем его повезли в Рязань, в новую больницу скорой медицинской помощи. Вячеслав Николаевич лежит в трехместной палате, 27 апреля в ней было два пациента. Одного больного к ним «подложили» на какое-то время, но быстро увезли – выяснилось, что у него не коронавирус, а инсульт. 

По словам собеседника, лечат хорошо, все лекарства в наличии, докупать родственникам ничего не пришлось. Ежедневно берут анализы, измеряют давление, ставят капельницы. Пациент, как говорят в таких случаях, «на кислороде». Отличие от любого простудно¬го или инфекционного заболевания в том, что параллельно с температурой начинается сильная одышка вплоть до того, что человек задыхается. Вячеслав Николаевич говорит, что «не постоянно пользуется аппаратом, а дышит кислородом только когда становится очень плохо». Не устает нахваливать врачей и жалеет их: «Несчастные, они ж целыми днями в этих своих „скафандрах“, а они совсем не дышат – как это вытерпеть?» 

Пациент настроен решительно, уверен, что выздоровеет и вернется к своему огороду и другим домашним делам, по которым скучает. Скука – новое чувство в жизни сельского жителя. Оно возникло после того как состояние здоровья более-менее стабилизировалось и перед пациентом возник вопрос, как проводить время. От кислородной маски он отойти не может, интерьер палаты нового здания больницы уже изучен, с соседом по койке все разговоры переговорены. 

– Больница новая, хорошая, жаль только, что радиоточки и телевизора нет – плохо без телевизора, – вздыхает собеседник. – Ну, ничего, я кроссворды разгадываю, когда совсем тошно становится. 

По прогнозам врачей, Вячеславу Николаевичу придется обходиться без телевизора еще одну-две недели – столько он еще пробудет под наблюдением врачей. 

«Даже попрощаться не дали» 

Другую историю подтвердить пока не удалось, хотя она уже облетела половину города. Заболела и умерла от коронавируса 59-летняя сотрудница одной из рязанских поликлиник. Похоронили ее в закрытом гробу, не дав родственникам попрощаться: до момента опускания гроба в землю сказали отойти подальше, подпустили только к могильному холму. Сначала родня и соседи активно рассказывали всем знакомым, как и что, и даже готовы были пообщаться со СМИ, но внезапно пересуды прекратились. Мгновенно замолчали даже бабушки на лавочках в небольшом дворе в районе «старой Рязани». То ли «поступил приказ сверху», то ли это была возникшая на волне пандемии свежая городская легенда – вероятно, спустя время мы об этом узнаем. Когда информация будет не столь актуальной. Почему так? Почему у рязанцев нет достоверной информации о заболеваемости среди банковских работников и врачей, продавцов и операторов МФЦ, офисных работников и трудящихся заводов, которые так и не закрыли на период пандемии? 

Символично, что пик распространения этой истории пришелся на 26 апреля – день памяти о катастрофе на Чернобыльской АЭС, которая произошла 34 года назад. Какие-то страшные факты о ней стали появляться через несколько лет, какие-то – через два или даже три десятилетия, но сразу никто правды дождаться не смог. Облученные умирали с навязанной властью мыслью о том, что «все в порядке, никакой опасности нет». Сейчас отсутствие точной информации породило обратную реакцию. Появилось огромное количество COVID-19-диссидентов, которые отказываются признавать опасность вируса – во всех соцсетях и в реале они уверяют друг друга, что нет никакой пандемии, есть просто видоизмененный «насморк», который не опасен. 
Нина ЛАВРОВА