Счастливая лыжня длиною в жизнь

31 октября 70-летие отмечает наш легендарный лыжник мастер спорта СССР международного класса Анатолий БИРЮКОВ. Если бы в свое время уроженец Захаровского района принял одно из заманчивых предложений от более благополучных регионов, не исключено, что сегодня его послужной список был бы богаче на яркие победы. Но патриот своей малой родины, на всесоюзной арене он представлял исключительно Рязанщину.

– Анатолий Егорович, всем ли довольны, все ли заветные мечты удалось воплотить в жизнь?

– Я немало времени над этим размышлял и пришел к выводу, что все же мог добиться большего. Но реализоваться полностью помешали наши рязанские условия. Все это я испытал на себе, еще когда был гонщиком, и продолжаю, став тренером. Практически всё необходимое для полноценного тренировочного процесса приходилось создавать своими руками (первым Мемориал обжили, потом Семено-Оленинское), что отнимало массу времени и сил, а также отвлекало от главного. Что говорить, если даже в те времена, когда я входил в состав сборной Советского Союза, ездил на чемпионат мира, приходилось «топтать» себе лыжню самому.

– Вашей главной целью были зимние Олимпийские игры в Инсбруке?

– Да, в сборную СССР я входил как раз во время подготовки к главным стартам четырехлетия, но из-за болезни так и не сумел выйти на пик формы. В декабре у меня всегда были критические полмесяца, когда я обязательно заболевал. Но если прежде как-то удавалось быстро оклематься, то в 1975 году из-за постоянных стартов этот процесс затянулся. То и дело приходилось выступать простуженным, бывало даже с температурой под 39 градусов. Времени вылечиться до конца не хватало, и с каждым разом я только усугублял ситуацию. Неудивительно, что оказался не в состоянии показывать свои лучшие результаты. Лишь полностью восстановившись, я возвратился в число сильнейших лыжников страны и выступал на этом уровне еще несколько лет, но благоприятный момент был упущен.

– А как начался ваш путь к признанию?

– В детстве я очень любил играть в футбол, но классе, наверное, в седьмом у меня была подростковая болезнь Шляттера. Она со временем проходит сама, но года два жутко болели колени, нестандартные движения были противопоказаны. А вот лыжные прогулки дискомфорта практически не доставляли. Азы постигал под руководством преподавателя физкультуры Плахинской школы Тамары Федоровны Зубковой, занятия продолжил после поступления в Рязанский станкостроительный техникум. Два года занимался без тренера, но был настолько увлечен, что дважды становился победителем первенства города среди средних учебных заведений. И вот как-то мне поступило предложение записаться в ДСО «Локомотив», где моим наставником стал мастер спорта Станислав Федорович Рыбалкин.

– Свои первые серьезные состязания не припомните?

– На первенстве зоны центра России во Владимире я занял два третьих места среди юниоров и отобрался на чемпионат СССР. Он проводился в марте 1968 года в Эстонии, и Рыбалкин отправил меня одного, а тогда это считалось чуть ли не заграницей. По его совету я должен был обратиться к тренеру сборной Москвы Виктору Александровичу Иванову, чтобы он нанес мне смазку на лыжи. Но я был патологически стеснительным, как увидел своих кумиров с буквами «СССР» на форме, покрутился, покрутился, но подойти храбрости так и не хватило. Тогда на выручку пришли мои соседи по комнате. Со смазкой они угадали, и хоть была слякоть, из семидесяти участников я финишировал пятнадцатым.

– С тех стартов и началось ваше восхождение?

– Тот год вообще стал для меня очень удачным. В декабре я выполнил норматив мастера спорта, а в областную элиту ворвался, когда в гонке сильнейших лыжников стал третьим, пропустив вперед лишь Валерия Спиридонова и Евгения Чернобавского. Но тут у меня неожиданно появилась новая страсть. Как раз в то время к нам из Нальчика приехал тренер по велоспорту, а мне велосипед с детства нравился. Предложили принять участие в велопробеге по городам боевой славы, и за десять дней мы наколесили полторы тысячи километров. После такой подготовки я обыгрывал даже сильнейших рязанских гонщиков. У меня стало неплохо получаться: в областных соревнованиях попадал в призеры, выступал в республиканских и вскоре стал мастером спорта.

– Подозреваю, что время поставило вас перед выбором?

– Подходит как-то Станислав Федорович и говорит: «Толь, ты давай определяйся, либо ты будешь заниматься велосипедом, либо лыжами». И в знак уважения перед своим тренером я отдал предпочтение лыжам, хотя велосипед у меня шел даже лучше. Я был крупный, а в то время лыжные трассы были «трухлявые», и со своим весом под восемьдесят килограммов зачастую испытывал неудобства. Зато в седле чувствовал себя комфортно, но самое главное – посадка правильная была, а выносливость у меня, по всей видимости, врожденная.

– Анатолий Егорович, вы – чемпион СССР на дистанции 70 километров, серебряный призер на 50-ти, но еще несколько раз останавливались в шаге от пьедестала почета. Не обидно?

– Об этом не может быть и речи. Советский Союз – это не Россия, конкуренция была просто запредельная. Тогда на чемпионате страны занять место в десятке было очень почетно, а на спартакиаде – тем более. К ней все республики готовились самым серьезным образом – эстонцы, украинцы, белорусы, казахи. И показывали сильные результаты. А сборная СССР в мое время была лучшей в мире, ей просто не было равных. И почти три года мне довелось «вариться» в числе наших олимпийских чемпионов.

– Товарищи по сборной как раз и были вашими конкурентами на внутренней арене.

– Одним из главных был Иван Гаранин из Казахстана – величина, в супермарафонских дистанциях ему не было равных. Не будь его, я бы еще три-четыре бронзовых медали имел. А так дважды оказывался четвертым на чемпионате страны, а также на Кубке СССР, «Красногорской лыжне», Спартакиаде народов СССР. Правда, на чемпионате мира в Швеции на дистанции 50 километров я был шестым, а Гаранин – одиннадцатым. Но Иван – единственный советский лыжник, выигравший легендарный 89-километровый марафон «Васалоппет». Однажды в королевской гонке в Швеции посчастливилось принять участие и мне. Тогда Гаранин финишировал вторым, а я занял девятое место, хотя был не слабее его. Просто он уже не первый раз принимал в ней участие, имел опыт, знал, что к чему, а мы к тому же в пробку попали, так вообще еле к старту успели. Вот и пришлось ехать без смазки, на «голых» лыжах.

– Не задумывались, благодаря чему стали чемпионом, доросли до сборной страны?

– Не только задумывался, но даже анализ проводил, целую стратегию тренировочную разработал для своих воспитанников. Я не считаю себя суперспособным, но шел целенаправленно к своей мечте. Сколько раз повторял своим ребятам, что одного занятия недостаточно. Вы на равных будете бегать со своими соперниками, а вот если проявите силу воли, проведете дополнительно тренировку, то обязательно будете их обыгрывать. Но пока ни до кого так и не достучался. В отличие от них, я был настоящим фанатом, и когда нагрузки не хватало, добавлял ее самостоятельно. Чтобы стать хорошим лыжником, нужно быть настоящим аскетом, многим жертвовать, в противном случае толка не будет.

– Если бы не стали спортсменом, вы, наверное, были бы художником?

– Возможно. В детстве я неплохо рисовал, собирался даже поступать в художественное училище. Интерес к искусству не угас до сих пор. В 43 года я увлекся резьбой по дереву и делаю из сучков и корней деревьев занимательные поделки. Пока ребята на сборах отдыхают, схожу, какой-нибудь пень найду и принимаюсь за работу. Бывает, ветки попадаются на кого-то похожие, так их даже обтесывать не приходится. Интересные работы были «Петр I», «Русалка» – увез на дачу, так их у меня украли. В последнее время по зиме пристрастился делать скульптуры из снега, в основном большие мужские лица с бородами, они почему-то воспринимаются лучше, чем женские.

Юрий МАТЫЦИН

читать весь номер