Экономика и диагностика коронавируса

Любому, даже тем, кто никогда в жизни не изучал эпидемиологию, понятен смысл мер, принятых властями. Цель всеобщей изоляции, в которой четвертый день (а то и шестой, если считать с субботы) пребывает больше половины рязанцев – это разрыв связей между совершенно здоровыми и потенциально зараженными.

Кто такие эти потенциально зараженные? Власти отвечают на этот вопрос своими действиями и ежедневными отчетами рабочей комиссии при областном правительстве. Во-первых, это те, кто вернулся в последние две недели с территорий, где легко было заразиться. То есть в основном за границы, но теперь уже и из Москвы, где на каждые 8 тысяч жителей есть один подтвержденный инфицированный.

Во-вторых, это те, кто контактировал с заболевшими. Четвертая рязанская пациентка с коронавирусом – медсестра, работающая в Москве. Увы, медики – это тоже группа риска. А те, кто работают с больными – особенно.

Вот эти две категории людей попадают под необходимость переждать две недели в карантине, никуда не выходя из дома.

И именно из-за них – чтобы с ними не контактировать и не угодить в списки заболевших или переносчиков вируса – сидят дома все остальные десятки тысяч рязанцев.

Но разве, спросят самые догадливые из тех, кто это читает, не проще быстро проверить, есть ли вирус у всех «подозреваемых», отделить их на время болезни от совершенно здоровых – и не устраивать длительную пытку региональной экономике?

Проще. По этому пути пошла Южная Корея, где эпидемия уже практически закончилась (заболело не более 9,9 тысяч человек на 51-миллионную страну, из них уже выздоровело более 5,5 тысяч). Там везде – в медицинских организациях, гипермаркетах и даже на магистральных трассах – стояли пункты взятия анализов. Любой желающий мог бесплатно сдать мазки и кровь, а ему в течение суток присылали результаты: найден вирус или антитела к нему, или нет. Всех инфицированных при таком «просеивании» быстро (в течение февраля) выявили, защитили от них всех остальных, нуждающихся в помощи взялись лечить. Процент смертности там такой же низкий, как в Германии. Ужасные итальянские цифры южнокорейцам даже не снятся.

Что мешает сделать то же самое в России? Динамика производства тестов и финансирование. Где взять не 140, а хотя бы 10 миллионов тестов? Рязанские отчеты рисуют прозрачную картину.

31 марта: «1742 гражданина, прибывших из стран, неблагополучных по коронавирусной инфекции. Медицинское наблюдение осуществляется в отношении 1164 человек. Завершено медицинское наблюдение у 578 граждан».

1 апреля: «1836 граждан, прибывших из стран, неблагополучных по коронавирусной инфекции. Медицинское наблюдение осуществляется в отношении 1174 человек. Завершено медицинское наблюдение у 662 граждан».

Что это означает? Что приехавшие фиг знает откуда продолжают выявляться, и их число растет неплохо (в данном случае почти на 100 человек в день). При этом под наблюдение взято только 10 новых потенциальных пациентов за сутки. А анализы подтвердили отсутствие инфицирования у 84 человек.

Если в Рязанской области будут лабораторно проверять по 100 человек в день, то все ее население будет обследовано за 11 000 дней – примерно за 30 лет.

Сегодня стоимость теста, результат которого будет известен через 3 дня, в Москве составляет 2 тысячи рублей. Теста, который даст предварительный результат через 3 часа – от 9 до 13 тысяч рублей. Тестирование всего населения Рязанской области без излишней спешки стоит 2,2 миллиарда.

Это почти вдвое меньше той суммы, которую внепланово подбросили в региональный бюджет 2020 года из федерального центра в начале декабря.

Но про выделение миллиардов пока ничего не слышно. В конце концов, у нас в регионе пока лишь 4 заболевших, из которых 1 уже выздоровел.

В Чеченской республике 1 апреля их было 10. В Мурманской области 11. В Санкт-Петербурге 125. В Подмосковье 134. В Москве 1880 (больше, на душу населения, чем в Польше или Румынии).

Всех россиян пока никто широко тестировать не собирается. Хорошо, что в Рязани открыли вторую лабораторию (при консультационно-диагностическом центре) и открывают третью (при кожвендиспансере). Но в целом ловить и ограничивать продолжат не больных, а здоровых.

Илья КРЕЙКОВ