В Рязани открыли мемориальную доску Алексею Вайцену

В пятницу, 12 октября, в Рязани состоялось открытие мемориальной доски Алексею Ангеловичу Вайцену, ветерану Великой Отечественной войны, участнику восстания в лагере смерти Собибор.

Она появилась на фасаде дома № 47/1 по Первомайскому проспекту, где с 1962 года жил ветеран. Табличку установили по инициативе учеников и преподавателей школы № 40, при поддержке Российского Еврейского конгресса и научно-просветительного центра «Холокост».

На церемонии открытия мемориальной доски присутствовали министр культуры и туризма Рязанской области Виталий Попов, заместитель главы администрации Рязани Елена Сорокина, президент научно-просветительного фонда «Холокост», российская писательница, кинокритик, политический и общественный деятель Алла Гербер, пресс-секретарь Посольства государства Израиль в Москве Алекс Гандлер, председатель Рязанской еврейской общины Людмила Захарова, Почетный работник прокуратуры России, член союза писателей и союза журналистов России Дмитрий Плоткин, родные Алексея Ангеловича – правнук Никита, внук и сын Александры.

...В ноябре 2009 года, когда в Мюнхене начался суд над бывшим охранником фашистского лагеря смерти Собибор Иваном Демьянюком, Алексея Ангеловича разыскал в то время старший помощник прокурора Рязанской области Дмитрий Плоткин. Публикацией в «Новой» в декабре 2009 года он вывел тему Собибора из разряда замалчиваемых страниц Великой Отечественной войны.

Алексей, сын ангела

«Нажимаю кнопку звонка небольшой квартиры в центре Рязани. За дверью – шаркающие шаги. На пороге пожилой мужчина небольшого роста в стареньком коричневом пиджаке. На лацкане два ордена Отечественной войны, Красная Звезда и медаль «За отвагу». Алексей Вайцен – человек-легенда. Легенда, о которой почти никто ничего не знает. Впрочем, так же, как и о концлагере Собибор и восстании в нем», – написал Дмитрий Плоткин

В октябре 1943-го, на момент восстания в Собиборе, Алексею Вайцену был 21 год. Он успел послужить красноармейцем еще до начала Великой Отечественной войны в приграничном городе Рава-Русская на Западной Украине. Потом бои, окружение, ранение, плен, побег, опять плен. Когда немцы узнали, что военнопленный – еврей, его отправили в Собибор. Если бы не восстание, он мог бы сгинуть там, как его брат Михаил. Мог и погибнуть, как еще один брат – Самуил, которого после побега выдали эсэсовцам польские крестьяне, однако Алексею Ангеловичу повезло.

27 января 2010 года – в День памяти жертв холокоста – Дмитрий Плоткин навестил в Рязани Алексея Вайцена вместе с целой интернациональной командой журналистов: директором московского бюро газеты «Лос-Анджелес таймс» Меганом Стэком, фотокорреспондентом этой же газеты Сергеем Лойко и корреспондентом чешского радио Ленкой Кабргеловой.

«Мы пришли к нему, чтобы понять, что думает о холокосте человек, переживший холокост. Человек, у которого холокост уничтожил всю семью: отца, мать, сестру и троих братьев.

Мы пришли к нему, и чтобы понять, что он думает о гражданине Америки Иване Демьянюке, которого судят за службу нацистам в Собиборе», – писал Дмитрий Плоткин.

«Я считаю, что день моего рождения – 14 октября 1943 года – день восстания в Собиборе. Я всегда праздную 14 октября. То, что было до этого дня, я стараюсь не помнить. Слишком это тяжело…», – рассказывал тогда журналистам Алексей Вайцен.

«А в Собиборе смерть была близко от вас?» – спросила корреспондент чешского радио.

«Там мы ждали своей смерти каждый день, каждый час. Мы не знали, что нас ждет завтра. Мы понимали, что рано или поздно все умрем. В Собиборе убивали за все: не так повернулся, не так посмотрел, не так спел песню…», – ответил Алексей Ангелович.

За три недели в самый разгар войны в лагере Собибор было подготовлено и осуществлено восстание, окончившееся победой, – единственное успешное восстание узников лагерей смерти за всю историю Второй мировой войны. Восстание это могло стать позором рейха. Администрация лагеря уничтожена, охрана разбита. Изможденные, едва державшиеся на ногах заключенные победили хваленую немецкую машину смерти. Около 400 узников вырвались на свободу. Они могли рассказать миру о происшедшем.

По приказу Гиммлера Собибор был стерт с лица земли. Всех узников, оставшихся в лагере, уничтожили.