Полноправный соучастник

Свое пятилетие Международный фестиваль спектаклей о любви «Свидания на Театральной» встретил в экстремальных условиях. В нынешнюю пору мечтать об уединенных встречах не приходится: в интимный тет-а-тет тут же вторгнется некто третий. Коварный коронавирус на «Свиданиях – 2020» оказался полноправным соучастником: диктовал свои ограничения и запреты. Тем не менее фестиваль состоялся. А общая атмосфера лишний раз подтвердила: даже за самые прекрасные чувства порой приходится бороться. С вирусами, обстоятельствами, судьбой и, разумеется, с самим собой.

Через край

Главному герою спектакля «Лёха» Ивановского областного драматического театра за свою любовь пришлось выдержать битву с возрастом. Точнее, ему-то этот возраст ничуть не мешал: это нам всем может быть «УЖЕ десять, а ему всего семьдесят два».

Ничуть не мешал и Любови Ивановне – знойной даме в необъятном платье в горошек. Но почему-то очень мешал дочке Людочке. И какая разница, что отцу «кайфово», и душа молода, и сердце бьется. В семьдесят два «нежданное счастье» не полагается.

Жанр спектакля «Лёха» обозначен как маргиналии: заметки на полях, мысли по поводу. История развивается нелинейно и складывается из пронзительных воспоминаний, которые сплетаются в длинную человеческую жизнь. Как в любой жизни, было в ней всякое. Но беды и разочарования проходят, а нежность остается. И это чувство затопило зал! В итоге в Иваново уехали две первые премии фестиваля: спектакль «Лёха» признан «Лучшей историей любви», Елена Иконникова, исполнительница роли Любови Ивановны, победила в номинации «Лучшая женская роль».

Также вырвались наружу чувства в работе «Колыбельная для Софьи» Минусинского драматического театра. Спектакль по рассказу Евгения Замятина «Наводнение» был поставлен пять лет назад и за эти годы собрал коллекцию наград, включая пять номинаций на «Золотую маску». Теперь в ней еще две премии: Игорь Фадеев – «Лучшая роль второго плана» (за роль Трофима), Никита Сазонов – «Лучшая работа художника-постановщика».

«Кругом Васильевского Острова далеким морем лежал мир: там была война, потом революция. А в котельной у Трофима Ивановича котел гудел все так же, манометр показывал все те же девять атмосфер», – так начинается рассказ Евгения Замятина. В двух предложениях автор мастерски схлопывает огромную планету до маленькой точки, в которой существует семья: муж Трофим и жена Софья. Художник тщательно выстраивает на сцене их дом, обособляя его от внешнего мира: супружеская кровать, печка, обеденный стол, немудрящая кухонная утварь, низкое окошко, через которое еле пробивается тусклый уличный свет. Где-то там, за границами этого усыпанного угольной пылью Эдема, есть соседи, Нева, послереволюционный Петербург. Но здесь – только двое. И пустота между ними: «Детей не рожаешь, вот что», – сурово бросает Трофим.

Через эту трещину проникает змея-искусительница – Ганька, девочка-сирота, которую Софья предлагает взять в семью. Блудливая, порочная, молодая – она искушает мужчину одним своим присутствием, и тот поддается соблазну. Но грех как водоворот: не выплыть. Софья, узнав об измене мужа, зарубает Ганьку топором и топит ее тело в разбушевавшихся водах Невы. Наводнение, захлестнувшее город, отзывается в ее измученной женской душе и прорывается диким преступлением. И только последующая рокировка «смерть – жизнь» (после убийства Софья беременеет и рожает ребенка) дает надежду на искупление. «Я – убила», – признается она во время родовой горячки, освобождаясь и изливая свой грех до последней капли.

Спектакль «Колыбельная для Софьи» воздействует на бессознательном уровне. Атмосфера мрачная, воздух густой. Речь героев лаконична, движения сдержаны, жесты скупы. Но страсти все равно прорываются наружу: в ярком всплеске музыки, надоедливом дребезжании окошка, безжалостном тиканье часов (бабий век короток!), в клочьях красной пены, в которой убийца яростно пытается отмыть окровавленную клеенку... Даже в чае, который в руках оцепеневшей Софьи льется мимо чашки. «Гляди, гляди – что делаешь-то: через край!» – кричит муж, даже не думая, что так оно и есть.

Пополам

В номинации «Лучшая работа художника по костюмам» первый приз жюри отдало Александру Карпейкину за работу в постановке «Макото» Культурного центра «Хитровка» (Москва). «Макото» – моноспектакль, в котором рассказывается история жизни Аики, японской танцовщицы, переехавшей в Москву.

На сцене – красный круг, восходящее солнце с флага Японии. Но расколотый пополам. Внутри этого разделенного надвое мира мечется, пытается найти себе место Аика (Мария Беккер). Одна половина сердца осталась в Японии. Там, где осыпается розовыми лепестками нежная сакура и такими же звонкими нотками срываются звуки с длинной цитры кото. И где есть мама – «ну, просто зануда»! – безупречный японский робот, собирающий липким валиком пылинки с пола.

А вторая половинка – в России, где есть и мужчина, и любимая работа. Вот только любить разбитым сердцем – невозможно. Обе половинки разрывают Аику на части. Героиня заново проживает свою жизнь. И с каждым новым болезненным откровением добавляет еще одну деталь к своему костюму: красная рубаха, синяя, розовая, белая. Заворачивается в этот многослойный кокон, как в детское одеяло. Чтобы оттуда, вернувшись в точку отсчета, выдохнуть: «Я люблю тебя, мама».

Пять остановок во времени и пространстве

Санкт-Петербургский театр ЦЕХЪ представил в Рязани спектакль «Точки на временной оси». Пять зарисовок, пять остановок во времени и пространстве, переносящих зрителей из Китая в Венесуэлу, оттуда в Алабаму и дальше по нашей бескрайней Вселенной.

Все истории рассказываются тремя актерами: Юлия Гришаева Иван Решетняк, Андрей Чулков – они практически переодеваются и преображаются на глазах у зрителей. Слаженное трио, победившее в номинации «Лучший актерский ансамбль», действует как единый организм. Появляясь в прологе, как некие неопределенные существа в огромном космическом пространстве, они постепенно обретают облик и характеры.

С усилием толкают неповоротливую декорацию, словно заставляя планету вращаться. И по ходу движения примеряют на себя человеческие судьбы. Взрослеют, стареют, молодеют, плачут, смеются, убивают, умирают, влюбляются и целуются. Вбирают в себя чеховскую «общую мировую душу». И точки на временной оси в их представлении становятся запятыми, которые обязательно требуют продолжения.

«Показы отменяются, премьеры переносятся»

Критик Юлия Клейман – о цифровом театре, режиссерских инструментах и рязанских претендентах на «Золотую маску»

Пятый Международный фестиваль спектаклей о любви «Свидания на Театральной – 2020» проходил в Рязанском театре драмы с 17 по 22 ноября. В течение недели на фестивале работало жюри, составленное из авторитетных критиков Москвы и Санкт-Петербурга. В день закрытия мы встретились с Юлией КЛЕЙМАН, театральным критиком, экспертом Национальных театральных премий «Золотая маска» и «Арлекин». И хотя окончательные итоги еще не были подведены, но первые впечатления уже сложились.

– Юлия, какие впечатления оставила программа «Свиданий – 2020»? Насколько она цельная?

– Я уже второй раз на фестивале, и в этом году программа кажется более разнообразной и продуманной. Появились спектакли малой сцены, чего не было на предыдущих «Свиданиях». И пока, на наш взгляд, есть целый ряд убедительных актерских работ: в спектаклях «Лёха», «Колыбельная для Софьи», «Добро пожаловать в Рай» (после подведения итогов стало известно, что Александр Зайцев стал победителем в номинации «Лучшая мужская роль» за роль Анатоля Пишона в спектакле «Добро пожаловать в Рай» Рязанского театра драмы, – В.Н.).

– Нынешний фестиваль проходил в непростых условиях пандемии. Как вы оцениваете, насколько прошедший год в целом изменит театральное пространство?

– То, что фестиваль состоялся, – это уже событие. Хотя в целом ситуация, конечно, не оптимистичная: показы отменяются, премьеры переносятся, количество зрителей сокращается. Безусловно, это серьезно повлияет на театральный мир. У независимых коллективов банально нет денег на выпуск новых спектаклей. Понятно, что некоторое время не будет международных проектов. Хотя, если смотреть глобально, есть и интересные моменты, например, возникновение онлайн-театра как феномена. Многие режиссеры подняли те инструменты, которые были под рукой, но никто их не задействовал. В результате появился ряд партиципаторных проектов с участием зрителей без непосредственного контакта: через удаленные коммуникации. И сразу, естественно, возникли дискуссии по поводу цифрового театра.

– Не искажает ли это саму суть театра? Мы так любим повторять, что театр – это живое общение…

– Так оно остается живым, вот в чем дело. Просто происходит через экран. Наоборот, появились проекты, которые были бы невозможны вживую. То есть театр начал исследовать мир, в котором мы давно существуем, но до сих пор оставляли без внимания. Я понимаю, о чем вы спрашиваете. Понятно, что, если мы просто смотрим запись, это совсем иное. Это скорее телетеатр или даже телевидение. Но сейчас появляется много цифровых проектов, где сиюминутность настоящего театра сохраняется. Такие спектакли зависят от реакции зрителя и без зрителя не могут произойти.

– Два спектакля программы: Липецкого драматического театра и Харьковского театра для взрослых – жюри вынуждено было смотреть в видеозаписи. Насколько они полноценно участвуют при этом в фестивале?

– Это, конечно, создало определенные проблемы. Но, надо сказать, у членов жюри большой опыт восприятия видеозаписей спектаклей. О себе могу сказать, что по роду деятельности в экспертных советах «Золотой маски» и «Арлекино» к этому уже привыкаешь. Но на самом деле какие-то вещи очень трудно оценить по видео. Поэтому на «Золотой маске» мы обязательно смотрим спектакль вживую. Но если условия не позволяют увидеть постановку в реале, то правила, увы, приходится принимать.

– Юлия, раз уж вы упомянули «Золотую маску», то не могу не спросить про номинантов нынешнего года. Так совпало, что во время фестиваля «Свидания на Театральной» стало известно, что два рязанских спектакля были номинированы на «Золотую маску – 2021»: «Переплыть море» театра драмы и «Пегий пес, бегущий краем моря» театра кукол. Поскольку вы входите в экспертный совет Премии, то хотелось бы услышать впечатления.

– «Пегий пес, бегущий краем моря» для меня и моих коллег – это прежде всего работа художника. Поэтому номинация именно у художника – Виктора Антонова. Здесь даже нет смысла в особых комментариях: Виктор Антонов – известный мастер, и эта работа, действительно, очень интересная. Что касается «Переплыть море», то этот спектакль стал в некотором роде событием. Он нас по-настоящему удивил. Мы увидели необычный для России способ существования актеров. История Пиноккио прочитана не нарративно, а через комплекс психоаналитических ассоциаций. В спектакле очень хорошо работают актеры: Александр Зайцев, Арсений Кудря, Андрей Блажилин, конечно, Роман Горбачев – сложился настоящий актерский ансамбль.

– Остается только пожелать удачи театрам.

– Мое мнение, что не так важен факт вручения Премии, сколько факт выбора. Если вы посмотрите, из скольких претендентов выбирает жюри, это не сопоставимо с тем количеством, из которого выбираем мы, эксперты, на первоначальном этапе. В этом году вышло около 950 премьер! То есть конкурс, чтобы попасть в список номинантов, гораздо выше, чем конкурс на саму «Золотую маску».

– В прошлом году при подведении итогов «Свиданий – 2019» жюри рекомендовало организаторам включать спектакли малой формы. Совет был услышан, и мы видим, что это разнообразило программу. Какие еще будут пожелания на будущее?

– Обращать внимание на молодых режиссеров, на результаты лабораторий, на спектакли, которые попадают в лонг-лист «Золотой маски». Пусть постановки будут чуть более рискованные, сложные для восприятия. На фестивале появляется современная драматургия, и это всегда радостно, когда она осваивается театром. О любви можно говорить на разных языках и для каждого найдется свой зритель.

Фото Сергея ГАЗЕТОВА

Вера НОВИКОВА

читать весь номер