«Склонен к предательству, лжи и обману» – красную печать с такой записью получил контрактник 137-го гвардейский парашютно-десантного полка, дислоцируемого в Рязани, гвардии рядовой Захар Кукареко после отказа от участия в боевых действиях в Украине. 21-летний Кукареко родом из Брянска. Вслед за отказом бунтаря уволили из Вооруженных сил. Из-за печати в «военнике» он не смог устроиться на работу.
Заседание Рязанского военного гарнизонного суда по иску экс-контрактника состоится 20 июля. Ответчиком выступает командир полка гвардии полковник Роман Борсук. К делу привлечена третья сторона – ФКУ «Управление финансового обеспечения министерства обороны Российской Федерации по Тамбовской, Липецкой и Рязанской областям».
Молодой человек обратился к адвокату Максиму Гребенюку – бывшему военному прокурору, который сейчас защищает права военнослужащих и ведет проект «Военный омбудсмен». Адвокат уверен, что «красная печать» поставлена с целью унизить и опорочить человека, она незаконна, это неуставная запись. Адвокат дал развернутый комментарий Рязанской «Новой» – об истории возникновения такого штампа, правах военнослужащих и необходимости обжалования незаконных действий.
В начале разговора Максим Гребенюк отметил, что доверитель пока не готов разговаривать с прессой и не дал согласие на распространение подробностей, касающихся его личной жизни и службы. Поэтому речь может идти только о самом административном иске, подобных случаях и правах военнослужащих в целом.
Позорная печать
– Таких печатей уже очень много, счет идет на десятки или даже сотни. Их начали ставить с 24 февраля, раньше не было. Обжалование идет очень туго. Все мне пишут, возмущаются, спрашивают, законно ли это. Конечно, незаконно. Но потом возмущенные сразу исчезают.
Иногда особо вредные командиры могли сделать запись «Склонен к употреблению спиртных напитков», если военнослужащий любил выпить и попадался на глаза полицейскому, такие вещи тоже были незаконными и обжаловались. Некоторые мне пишут в комментариях: все правильно, справедливо, он же отказник! А теперь представьте, что вы идете по улице выпивши, с какого-то праздника, вас встречает полицейский, требует паспорт и пишет там: «Склонен к разгуливанию, к появлению в публичных местах в состоянии алкогольного опьянения». Может он так сделать? Имеет право? А ведь паспорт и военный билет равнозначные по своей значимости документы.
Таких штампов уже очень много, но ставят не всем из тех, кто отказался принимать участие в боевых действиях. Очень любят их ставить представители ВДВ – в Рязани, Уссурийске, Туле, Ульяновске, Пскове.
Сначала возмущаются, потом пропадают
– Еще начали рассылать письма родителям, соседям, в школы, вывешивают фотографии на стенды [с порочащими честь и достоинство военнослужащих надписями]. А я не понимаю, почему они не обжалуют такие вещи. В переписке возмущаются, потом пропадают. У нас почему-то считается, что подать на кого-то в суд – это как хату подпалить или дохлую кошку подкинуть, но ведь чем цивилизованней общество, тем выше уважение к суду. Зато то и дело слышишь угрозу: «Я напишу жалобу Путину!» – это уже как геройский подвиг воспринимается. Я не предлагаю ничего незаконного, я предлагаю помочь людям исключительно в рамках закона, но они сами не хотят этого. Более того, меня же ругали в сети, пока я не отключил комментарии. Желают, чтобы я проиграл в суде. Говорят, что контрактники только деньги хотят получать, а участвовать в боевых действиях не собираются. Так никто ж не против, но он [доверитель] уже ответственность-то понес [уволен]. Даже если контрактник нарушил закон, то по отношению к нему нужно поступать в соответствии с юридическими актами.
Командир не отпускает
– У меня сейчас очень много обращений о помощи в составлении заявлений [об отказе участия в боевых действиях], и у многих есть на то причины. По некоторым общим вопросам я консультирую в своем чате.
Военнослужащие слабо знают свои права. Например, сейчас много обращений по поводу того, что закончился контракт, а военнослужащий принимает участие в спецоперации, и командир говорит: будешь служить, пока не закончатся боевые действия. Ну как так? «Командир же не отпускает, он же начальник», – говорят мне. И люди продолжают служить даже без контракта. Кто-то из них, может, и не мечтает кого-то денацифицировать, но продолжает служить, потому что боится ослушаться командира, они не понимают, что может быть по-другому. Людям говорят, что, пока идет спецоперация, контракт продлевается автоматически.
Родился... прецедент
– Теперь вернемся к делу о красной печати. Во-первых, любые записи в военном билете строго регламентированы соответствующим приказом министра обороны. Если какая-то формулировка отсутствует в этом приказе, то ее нельзя вносить. Во-вторых, любые записи должны быть подтверждены и соответствовать действительности. Как они установили, что он склонен к предательству, лжи и обману? В-третьих, это порочит честь и достоинство моего доверителя.
Есть приказ министра обороны о том, как вести документы воинского учета. Там рассказано, что именно должно быть в военном билете, для чего каждая графа, какие конкретно записи должны делаться. Есть еще инструкция по делопроизводству, и там сказано, что каждая запись должна быть документально подтверждена и достоверна. Все эти пункты в нашем случае нарушены.
Доверитель не вдавался в подробности, но рассказал, что собирался устроиться на работу по гражданской специальности и у него возникли трудности, как только работодатель увидел этот штамп.
Гражданин совершил грубый дисциплинарный проступок, за который увольняют, и его уволили.
Суд по этому вопросу будет первым, прецедентным.
В нашем деле все законы на стороне моего доверителя. Если бы это было просто дело военнослужащего, то все законы и приказы на его стороне. С учетом того, что это дело все же имеет политический оттенок, я не уверен в положительном результате. Но [в случае отказа в удовлетворении иска] будем обжаловать.
Позже стало известно, что суд по иску Захара сделали закрытым
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Подписывайтесь на телегу «Новой», чтобы наши новости сами находили вас